Мифы и сказания - страница 15

Мать была безутешна, потому что поняла, что потеряла сына навсегда. Выхода не было; несмотря на отчаянные крики девочек, надежды на возвращение мальчика оставалось мало. Им никогда не собрать достаточно кредитов, чтобы выкупить мальчика у работорговцев, потому что они были бедны и жили за счёт земли, и не имели ничего ценного, чтобы продать или обменять. Да и никто бы не взялся за их дело, ибо застава «Чёрный шпиль» была местом беззакония, и власть имущим было не до жалоб местных жителей или пропавших детей. Мальчик исчез, и семье оставалось только оплакивать его.

Охваченные ужасом, девочки договорились, что позаботятся о благополучном возвращении брата, ибо, хотя они и прислушались к предостережению матери, они не могли просто сидеть сложа руки и смириться с судьбой мальчика.

Итак, следующим утром на рассвете, пока мать лежала в постели, всё ещё сотрясаемая рыданиями, старшая дочь взяла фермерский серп покойного отца и, подгоняемая сёстрами, отправилась на заставу «Чёрный шпиль» на поиски брата.

Для оставшихся двух сестёр день, казалось, тянулся бесконечно. Они не могли думать ни о чём, кроме благополучного возвращения брата и сестры, и мерили шагами границу фермы, наблюдая за горизонтом в ожидании увидеть их. Но вдали они видели только возвышающийся столб древнего чёрного дерева, часового из другого века, смотрящего на них в напряжённом молчании.

Когда стемнело, и солнца скользнули за далёкий горизонт, брат и сестра всё ещё не вернулись, и вскоре девочки были вынуждены признать, что случилось самое страшное: их старшая сестра, вероятно, тоже схвачена работорговцами, как и брат.

В ту ночь мать плакала ещё больше, на этот раз из-за потери старшей дочери. Она была уверена, что девочка никогда не вернётся, и все её худшие опасения сбылись.

Две оставшиеся девочки ворочались и вскакивали от малейшего шума, от каждого уханья скиндла или воя камнекрыла, надеясь, что это брат и сестра, наконец, возвращаются домой. Но этого не случилось, и с наступлением рассвета средняя сестра решилась. Она тоже отправится на заставу «Чёрный шпиль», чтобы разузнать о своих пропавших родственниках.

Но Аня не была так уверена, потому что боялась потерять ещё одну сестру, угодившую в руки работорговцев, и просила сестру не ходить. Впрочем, та стояла на своём, убеждённая, что у неё нет выбора, кроме как действовать. И вот, средняя девочка взяла бластер покойного отца и, наказав Ане оставаться дома, чтобы заботиться о матери, что бы ни случилось, отправилась по стопам старшей сестры, чтобы самой попытаться спасти родных.

Аня не могла заставить себя посмотреть в лицо скорбящей матери, признаться, что ещё одна её сестра подвергла себя серьёзной опасности и отправилась противостоять работорговцам на заставе, и вместо этого посвятила день паломничеству к Трилонскому Дереву желаний, к которому она привязала полоску ткани, отчаянно надеясь, что её желание исполнится, и она увидит благополучное возвращение брата и сестёр. Девочка ничего не желала так отчаянно, как в тот же вечер встретить дома их сияющие лица, сидеть и с ликованием слушать, как они рассказывают о своих благородных приключениях.

Увы, когда Аня пришла домой, то нашла одну лишь мать, безутешную и замкнутую, сломленную осознанием того, что стало с её детьми.

И тогда Аня бросилась в лес, не в силах выдержать скорбного плача матери. Там она свернулась в маленьком шалаше, который они с сёстрами построили из сплетённых ветвей, и зарыдала.

Вскоре на звук её рыданий послышался хруст шагов по лесному ковру. Аня привыкла настороженно относиться к незнакомцам, и, даже надеясь в глубине души, что это может оказаться брат или кто-то из сестёр, она не осмелилась выглянуть. Вместо этого девочка съёжилась в шалаше, прижав колени к подбородку, утирая слёзы согнутой рукой.

Шаги остановились возле шалаша. Сердце Ани билось так быстро, что ей показалось, что она сейчас потеряет сознание. И тогда у входа в шалаш появилась фигура, низко наклонилась и заглянула внутрь. Аня в ужасе уставилась на вновь прибывшего. Это был человек, одетый в коричневые одежды, с тёмной бородой, в которой сверкали седые пряди. Несмотря на его доброе лицо, Аня страшно перепугалась.