Микаэль. На острие разума и чувств - страница 2

А теперь было интересно познакомиться с Микаэлем Клечани. Молодой он или нет, как выглядит, ведь в Интернете о нем ничего не написано, точнее Лина не нашла информацию, в отличие от Эдуардо, охотно рекламирующего свою деятельность. О Микаэле несколько строчек на типичных сайтах. За исключением работы у Эдуардо Согомонини он так же подрабатывал в городской центральной больнице. Все. В современном мире, где о каждом можно прочитать, этот мужчина оставался в тени. Откуда взялось это непонятное желание узнать о нем?..

- Перестань, - отдернула Лина маму, - Ты никогда не видела Микаэля?

- Когда Эдуардо лечил мне зубы, то он был в другом кабинете, - ответила женщина. - Тоже итальянец, да у Эдуардо все врачи итальянцы.

Удивительно! Открыв стоматологическую клинику в Лондоне, Эдуардо Согомонини выбирал врачей, относящихся исключительно к его нации, получается?..Чистой воды расизм!

- Он, наверное, страшный? - на ухо прошептала Лина - Такой же лысый, как твой Эдуардо!

- Не помню я, как он выглядит, я его не разглядывала особо, но не страшный.

- Если он захочет удалить мой зуб, то точно станет страшным, - по ее мнению, достаточно удачно пошутила Лина. Почему неприятности всегда поджидают ее там, где она меньше всего надеется их встретить? Вместо того, чтобы наслаждаться долгожданными зимними каникулами, она вынуждена проводить время в стоматологии. В нелюбимом с детства месте. Оставалось верить, что лечение продлится несколько дней, и остальные две недели Лина проведет дома, прежде чем вновь приступить к подготовке к экзаменам. Последний экзамен, и она получит заветный документ, подтверждающий, что Лина Альби — магистр английского языка.

Внезапно дверь открылась, и на пороге появился высокий широкоплечий мужчина, половина лица которого была скрыта маской. И Лина внимательно оглядела его, подчеркнув стройность и подтянутость фигуры в медицинской форме, рубашке с короткими рукавами и брюками. Не атлет или мускулистый греческий бог, но достаточно поджаристый, может, немного худощавый мужчина, но он ровно и гордо держал осанку. Черные волосы зачесаны назад, открывая его лоб. Густые темные брови, слегка приподнятые. И глаза…

Именно в тот момент, когда Лина встретилась с ним взглядом, то застыла на месте. Глаза — зеркало души. Она никогда не видела таких глаз, да и вряд ли еще когда — нибудь увидет, потому что у него не только редкое имя, но и глаза, наверняка, единственные такие. Карие, почти черные, обрамленные пушистыми ресницами, очень длинными ресницами, но в глубине зрачков Лина заметила заинтересованность и веселые искорки, а в то же время они оставались серьезными и чуток озабоченными.

Лина была уверена, что это другой человек, то есть не тот парень, который сидел у стойки администратора. Думала, что он позвал врача, и только потом, когда в кабинете никого не было, до нее дошло, кто есть кто.

- Я Микаэль, - проговорил он, переведя взгляд с мамы на нее, и Лина мгновенно опустила голову, начав перебирать пальцами заплетенные в косе волосы.

- Эдуардо сказал, что он в Бостоне, и Вы примете вместо него, - вступила в разговор мама.

- Да, все верно, - кивнул он. - Готовы? Пройдемте в кабинет!

От него веяло теплом и светом. В холодную зимнюю погоду, начало января, когда выпало столько снега, сколько еще Лина не видела, от него исходил неясный и невидимый свет, к которому Лина сама не успела понять, как потянулась. От него веяло доверием. Невероятной нежностью и добром. Может, в это и сложно поверить или трудно представить, но все страхи внезапно улетучились. Вместо них появилось странное чувство. То, чему так сложно дать название. Совсем незнакомое и чужое. Никогда до сего момента не охватывающее ее, как сейчас. Заставляя сердце учащенно биться, а глаза предательски поднимались, украдкой любуясь мужским профилем. Что это за чувство такое?..

В одних глазах один человек может потерять покой и надежду. Однажды взглянув в темно — карие зрачки, уже не сможешь жить, как раньше. Никогда. В ЕГО глазах позабыв обо всем, она саму себя потеряла…

Лина легла в кресло и затаила дыхание, стоило ему слегка наклониться к ней, застегивая салфетку, положенную на вздымающуюся грудь. Напряглась, как струнка, ощущая легкий аромат. Не одеколон. Не мыло или лосьон после бритья, а другой запах. Свежести? Морского бриза? Приятный и будоражащий аромат, и внезапно стало душно в просторном кабинете.