Милкино счастье - страница 29
Граф давно не спал и сквозь полуприкрытые веки рассматривал её. В какой-то момент он открыл глаза и улыбнулся. А потом привстал и крепко обнял. Он прижал ее к себе спиной так сильно, что она ощутила стальную твердость этого органа. Неужели это войдет в меня? Он большой… Но справедливости ради, она совсем некстати припомнила и то, что у тех, пьяных мужиков, эти… х*и были еще толще и длиннее…
«Ну и хорошо, что у Анатоля не такая дубина, как у тех… босяков, – подумала она. – Её граф дворянин и аристократ – ему негоже иметь меж ног оглоблю…»
Она подумала, что сейчас граф снова начнет любовную игру, оставленную ночью, но он лишь нежно расцеловал ее в щечки.
– Мила, ты умывайся и завтракай. Я сейчас отправлюсь по делам. А заодно заеду в магазин и куплю тебе одежды. Когда вернусь, мы снова поедем по магазинам и в ресторан. Там и пообедаем.
Он встал с кровати, накинул халат и вышел из спальни. Она чуть разочарованно посмотрела ему вслед. Он снова запер ее на ключ. Людмила не торопясь сходила в уборную и привела себя в порядок. Она расчесала длинные волосы, заплела их в косу. Потом позавтракала маленькими булочками и запила все это остывшим кофе. От нечего делать она снова залезла на кровать и принялась рассматривать картинки. Она сразу перешла ко второму альбому. В нем уже были рисунки, изображающие само любовное соитие. Сначала это было изображение любовных парочек и похотливые игры меж ними, потом пошли рисунки с групповыми оргиями. Многие из них были с юмором и изображали сатиров или чертей, забивающих огромные орудия в срамные места толстозадых дам. Были здесь и фотографии настоящих людей, занимающихся развратом. После получасового просмотра всей этой коллекции откровенного творчества, внутри живота Людмилы разлился немыслимый жар. Она легла навзничь и снова раздвинула ноги. Её пальцы нырнули туда, где вчера ее ласкал Анатоль.
«Как он это делал? У меня самой вряд ли получится…» – рассеянно думала она, но не убирала оттуда руку. Она интуитивно вспомнила его движения и весь темп скольжения по клитору. Она продолжала и продолжала тереть пальцами это место до тех пор, пока волна оргазма не подобралась к наивысшей точке. Она вскрикнула, но не убрала пальцы, продолжая слабым нажимом все возвращать и возвращать волны экстаза.
«Господи, теперь и у меня это получилось. Как хорошо!»
Она снова продолжила рассматривать картинки и через десять минут повторила свой опыт. Этот оргазм был еще ярче предыдущего. Ей казалось, что Краевский какой-то волшебник, открывший перед ней двери чувственного наслаждения, слаще которого нет ничего на свете.
В замочной скважине послышался характерный скрежет от поворотов ключа. Дверь распахнулась, на пороге стоял Анатоль. Обе его руки были заняты свертками, пакетами и шляпными коробками.
– Уф, насилу донес я все это богатство.
Все шуршащие свертки он сбросил на небольшую софу, а сам, словно фокусник, достал откуда-то из-за спины, очаровательную корзинку, полную роз кремового оттенка. Мила от радости охнула и захлопала в ладоши.
– Как я люблю, когда ты радуешься… Ты, как девочка…
Он сел на диван и закрыл глаза. Спустя несколько минут, он открыл их, по его смуглой щеке бежала слеза.
– Мила, господи, как я тебя люблю… Скажи, я тебе хоть немного нравлюсь?
– Вы знаете…
– Что я знаю? – он вскочил на ноги и сжал ей локоток. – Что я знаю? Скажи…
– Вы знаете, что да…
– Я люблю тебя, – он снова целовал ее щеки, глаза, чистый лоб.
Им обоим не хватало воздуха. Первым опомнился он.
– Нет, нам надо переодеть тебя и съездить прогуляться. Потом мы заедем в пару мест. В ресторан и в цирюльню… Я все расскажу по дороге. Ну же, чего стоишь? Распаковывай мои подарки.
Людмила присела на край софы. Рука нерешительно потянулась к самому большому свертку.
– Ну, смелее. Я не модистка, Мила. Но кое-что я понимаю в женских туалетах. Я купил тебе пару чулок, панталоны, сорочки, корсет, туфельки, платье и шляпку.
– Даже туфельки? Но вы не знаете моего размера.
– Знаю, Мила… Я смерил твою ножку, пока ты спала. Они мягкие, из очень хорошей кожи, и должны быть впору. Если нет, мы тут же обменяем их.