Миллиграммы счастья - страница 18

стр.

Тут, конечно, все забегали, засуетились. Стали звонить.

Казик застыл над доской.

– Красиво, – сказал он, разглядывая положение фигур, – только тебя за это убьют.

– Не убьют, – хмыкнула мама, – сколько раз обещали.

Начальника увезли в больницу. Председатель запретил трогать шахматную доску и вызвал руководителя секции.

– Красиво! – сказал Валерий Георгиевич, разглядывая расстановку. – А предыдущую партию записала?

– Я записал, – сказал Казик.

– Дай посмотреть.

– Валерий Георгиевич! Что она сделала? Почему он упал? Она сказала, что вы ее научили так делать! Что-то про «выстрел в голову, схватился за сердце, лег и умер»!

– Именно так она и играла. Умница, – улыбался Валерий Георгиевич.

К счастью, большой начальник быстро пошел на поправку. В больнице ему поставили капельницу и вернули к жизни. Выяснилось, что он уже пять дней ездит по селам с проверками и беспробудно пьет. Да по нему и не скажешь, что пьяный. Даже видно не было. Многолетняя практика. А организм не железный. Вот и дал сбой.

– Так, держать язык за зубами. Чтобы никто ничего не знал! – велел председатель.

Про маму потом долго по селу ходили слухи. Что она отравила большого начальника, что выстрелила ему в голову, задушила, что он умер от позора. Казик, кстати, после этого случая бросил шахматы.

– Я никогда не смогу так, как ты, – признался он.

* * *

Мама поехала на рынок за продуктами и вдруг увидела новый рекламный щит. Поскольку она была за рулем, то прочитать рекламу не успела. Заметила только яркие золотые буквы и магические слова: «Скидки постоянным покупателям. Новые предложения. Каталог. Подарок каждому – 25 %».

Она решила, что на рынке открылся ювелирный магазин, а может, и мастерская. Она развернулась, приехала домой и нашла свою любимую сережку. Одну. Вторую давно потеряла. И опять поехала на рынок. Магазин она увидела сразу же – новая, сверкающая золотом вывеска, приветливая девушка на входе. Девушка предложила маме присесть на диванчик и выпить чай или кофе. Мама решила, что попала в ювелирный рай, и ее нисколько не смутило отсутствие витрин с образцами продукции. Девушка позвала менеджера и принесла кофе. Пока мама наслаждалась кофе, к ней подошел приятный мужчина в костюме и осторожно присел рядом.

– Чем я могу вам помочь? – заботливо спросил мужчина.

– Вот, мне нужна вторая такая же сережка. – Мама показала ему серьгу. – Вы можете сделать? Или что-нибудь похожее у вас есть?

– У нас, к сожалению, нет, – сдержанно ответил мужчина, возвращая серьгу, – но я могу дать вам адрес ювелирной мастерской, здесь, недалеко. Думаю, там вам помогут. Там очень хороший мастер работает.

– Ну хорошо, давайте я каталог посмотрю. Может, дочери что-нибудь выберу, – сказала мама.

– Хорошо, каталог сейчас дам. Только вы уверены, что вам это нужно? – мужчина начал нервничать.

– Конечно! Я же не колбасу пришла покупать! Между прочим, специально к вам ехала!

– Да, вы правы, не колбасу. Но мне кажется, вы все же ошиблись…

– Если вы хотите сказать, что у вас все очень дорого, то не волнуйтесь. Я могу себе это позволить! Несите каталог!

– Давайте объясню… – Мужчина искал поддержки у милой девушки-администратора.

– Нет, вы издеваетесь? – Мама начала раздражаться. – Дайте мне ваш каталог, или я сейчас же уйду и вы потеряете клиента!

– Вот и хорошо. Всего вам доброго, – обрадовался мужчина и начал бережно поднимать с дивана мою маму.

Но маму уже было не остановить. Она заявила, что не уйдет, пока не посмотрит все, что они могут ей предложить. Даже самые дорогие изделия!

Мужчина кивнул девушке, и та аккуратно положила на столик каталог. Мама открыла страницу и увидела памятник, перелистнула – опять надгробие.

– Вы что, с ума тут сошли? – возмутилась она и схватилась за сердце. – Это у вас такой юмор?

– Женщина, ну я же пытался вам объяснить! Лена, неси лекарства, что там у нас есть…

Оказалось, новый магазин вовсе не ювелирный. То есть они, конечно, работают с золотом – делают надписи на надгробиях. Тонкая работа, между прочим. И у них, как в любом бизнесе, тоже бывают акции и скидки.

– До свидания, – сказал мужчина, когда провожал напившуюся валокордина маму до двери.