Милость от своей звезды - страница 8

Гейбриел Сент-Клер явился тоже одетый ковбоем: выгоревшие джинсы, сапоги, на голове широкополая стетсоновская шляпа.

Дыхание Джесси участилось, когда она вспомнила утренние события. Она давно потеряла Гейба из виду и думала, что с воспоминаниями о нем покончено. Жизнь тем временем брала свое, и Джесси, прежде рисовавшая виньетки в виде сердца вокруг имени Гейба, сосредоточила на нем свою ненависть. Одновременно она старалась превзойти его во всем.

Гейб первым среди своих родичей получил диплом колледжа, отстранился от семейства, от жизни нагорья, осуществив свое заветное желание; Джесси стала первой из рода Джеймсов, кто кончил высшее учебное заведение, и возвратилась в горный край, чтобы вернуть своей семье то, что ею было потеряно. Но до недавнего времени ей не удавалось этого сделать. Наконец бар "Золотой песок" начал давать прибыль, хотя участок на склоне горы оказался под угрозой, а мечта о выкупе отцовской фермы выглядела неосуществимой.

– Послушай-ка, Джесси, – отвлек ее от невеселых мыслей один из музыкантов, наигрывавший на пианино меланхолический мотив. – Так кончается наша новая песня.

– Неплохо, – ответила Джесси, хотя не могла сосредоточиться на мелодии: помещение наполнялось публикой, желавшей потанцевать и выпить. Надо было проверить запасы еды и спиртного, пополнить их необходимым.

– Я думал, мы сегодня исполним эту песню.

– Нет! – неожиданно громко вырвалось у Джесси помимо ее воли. – Может, позже.

– Потом не выйдет, – сказал музыкант. – Представитель фирмы грамзаписи из Нэшвилла собирался приехать послушать нас.

– О-о! Ты уверен, что он приедет?

– Так мне сказали. Это должно быть сюрпризом. Но ничего, мы всегда можем сыграть что-нибудь еще. У нас есть что показать и без твоей песни.

Джесси прошла через весь зал к небольшой эстраде и облокотилась о заднюю стенку старенького инструмента.

– Нет, эта песня хороша. Может быть, она лучшее, что мы создали. Мы с нею и выступим. Давайте-ка послушаем еще раз конец.

Спустя минуту Джесси уже пела. Ее глубокий, бархатистый голос вырывался в открытые двери. В песне звучала боль потерянной любви, и проходившие мимо туристы задерживали шаг у двери бара. Гейбриел Сент-Клер, находившийся на полпути в свой отель, тоже остановился.

– Здорово у нее получается, а? – обратился к нему старик, подметавший тротуар. – Никто не споет с таким чувством о сердечных муках, как Джесси.

– А это она?

– Угу. Вы, должно быть, Гейб? А я Лонни, муж Джейн.

– Джейн мне понравилась, хотя она глубоко заблуждается насчет Джесси и меня.

– Вы вскоре обнаружите, что моя жена обладает способностью превращать желаемое в действительность. Взгляните на меня. Перед вами бывший механик, специалист по дизелям, а ныне – управляющий туристского отеля, который недавно занялся и старинными танцами, а именно кадрилью.

Гейбу и раньше доводилось слышать о его супруге от своего одноклассника Гейвина, ее племянника. Она занималась общественной деятельностью, хотя трудно было разобраться, чем облагодетельствовала тетушка Гейвина город Делоунигу. Во всяком случае, ее натура считалась непредсказуемой, поэтому и ее рассказ о бойцовой курочке плутоватой мог вполне оказаться выдумкой.

Голос Джесси затихал. Гейбриел уже не улавливал слов, воспринимая лишь мелодию, полную душевной боли – боли, которую они когда-то разделяли… Чем отличалась женщина, с которой он разговаривал утром, от подруги его юных лет? Черт побери, в прежние времена она не влекла его как объект страсти, подобно Лоре. Очень трудно сопоставить детскую дружбу с чувством, которое он испытал сегодня. И когда Гейб услышал голос Джесси, его сердце отчего-то заныло… Он поправил сумку, висевшую на плече, и заметил устремленный на него взгляд Лонни: очевидно, Гейб упустил что-то из рассказа управляющего отеля. Он поспешил загладить неловкость:

– Скажите, Лонни, бывает на свете такая штука, как плутоватая бойцовая курочка из Новой Гвинеи?

– Я точно не знаю, но если Джейн пообещала зажарить эту птичку на ужин, то, пожалуй, вам стоило бы перекусить, перед тем как идти к ней в гости.

Танцевальная площадка в баре "Золотой песок" – большое квадратное углубление, окруженное столиками, – была битком набита посетителями в ковбойских костюмах и платьях прошлого века. Танцующие старательно выполняли сложные па в такт музыке.