Миниатюры с натуры - страница 14
Конечно, такой мелкий агрегат, как кормодробилка, ржавчина успела съесть.
Приехал Ворона, выглянул из окошечка и начальственно спросил:
— Ест?
— Ест, — отвечают.
— Кормодробилку?
— А какого же черта, — известно, кормодробилку!
Поговорил-поговорил Ворона да и уехал домой, в город. В городе и хата белая, и жена милая…
В легковой машине тепленько, сиденье мягкое. Ржавчина сиденье не ест. Так что можно ездить сюда и туда: атмосферные условия позволяют… Рванет это Ворона домой, в теплые хоромы, а в коровниках ветер гудит, скотина ревет.
Коровы ревут неспроста; в яслях пусто, а в коровнике кругом дыры, собачий холод.
Шепнул Ворона заместителю: «Топи! Пусть не ревут! А то еще, чего доброго, в районе услышат».
Заместителя Ворона подбирал по себе. Подходящего.
Натолкал заместитель в печку строительного дуба кубометров двадцать, драгоценного бука, досок… Тех досок, какими намечали отремонтировать свиноферму.
Ворона ездил сюда да туда, а помощник коровок, обогревал и свои руки погрел…
Не поленился, подбросил дерева и на собственную усадьбу. Пусть лежит. Хорошее дерево, строительное, пригодится…
Погрел заместитель индивидуальные руки на колхозном дереве, смотрит — хватит! Пора переходить на другое топливо.
Перешел на солому. Накладет соломы на колхозного кабана, солома горит, а заместитель подсчитывает: «Хвост — туда, копыта — сюда, а сало и колбаска — нам с председателем за труды».
Слава богу, на паленом попался. Вернее, на недопаленном… Обжегся, дурень, на свинячьем хвосте.
Палил-палил свинью, а хвост недопалил. Так недопаленный и потянул домой вместе с кабаном.
Ох и вредные эти хлопцы, эти пронырливые комсомольцы! На дороге остановили:
— Дядя! Стойте! Вы, кажется, не рассмотрели. Это же колхозный кабан!
Ворона стал защищать хапугу, но ничего не вышло у них. Среди бела дня поймали заместителя, раскусили и его защитника.
Вечер… Клуб. В клубе полно людей: идет общее колхозное собрание.
— Мужики! — крикнула звеньевая Алена. — Вы хотя бы баб постеснялись, меньше дымили здесь! Вот ты, Максим! Сосешь цигарку, словно соску. И сосешь, и сосешь…
— Тетка Алена! Я сосу сознательно… Дым в рукав пускаю.
А дед Ефим добавил:
— Пример с президиума берут. Посмотри, Алена, какими самоварами в президиуме дымят. Вот и добивайся порядка!
— Боже, боже!.. Какими цигарками дымят! Если бы я хоть раз потянула, наверное, одурела бы.
— И не говори, Алена! От такого черта можно и с ума сойти… Мой, ты знаешь, и ночью причмокивает. Чмок-чмок, а она уже погасла…
— Товарищи! Прекратите прения… У нас очень серьезная повестка дня… Сидор Сидорович просится еще побыть председателем. У кого будут какие предложения?
Симпатичная звеньевая тетка Алена первая крикнула:
— Э, нет! Похозяйничал — и хватит… Нахозяйничался! Стыдно людям в глаза глянуть.
А дед Ефим опять поддержал:
— Мое такое мнение… Раз человек не за ту дойку взялся, то молока не жди… Пусть едет себе с богом. Разве у нас людей нет? Взять хотя бы Василия… Вот Василь, сын Спиридона… Офицер, с образованием! Знает, где у козы рога растут. Это парень — голова голове!.. Вот такое мое мнение…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Прокатили Ворону на вороных… И хорошо сделали.
Возникает деликатненький вопрос: а у вас там случайно такого не бывает, где председателем колхоза Ворона сидит?
РАЗГОВОР ПО ТЕЛЕФОНУ
Весна… Зеленеют колхозные поля. Растут озимые, буйным цветом цветут.
Что ни говорите, а весна пришла.
Теплая, погожая колхозная весна.
Солнышко ласкает, голубит и прозрачным, светлым утром встречает да все упрашивает:
«Пашите землю! Пашите! Распахивайте, сейте! Сейте!.. Каждый час дорог!»
А по телефону:
— Сеем, сеем!
— Сколько на данный период засеяли?
— Федор Федорович! Тебе конкретно? Тебе на данный период? Тебе как лучше передать: отдельно колосовые, а отдельно пропашные или суммарно? А?.. Поконкретнее, говоришь? Хорошо! Сейчас!
Из кармана вынимается длинненькая сводка, и начинаются поиски конкретных цифр.
Одной рукой председатель держит сводку, другой рукой телефонную трубку закрывает и шепчет:
— Килина Петровна! Что это за чертик в средней графе прыгает?