Миниатюры с натуры - страница 9

— А мне-то что… Подносят и говорят: «Пей! Пей за святую Варвару, за преподобную Татьяну, за трех святых, за сорок святых…» А мне что: бьют — бегу, дают — беру.

Но вернемся к статистическим данным. Подводим итоги пасхальных праздников: а) оторвали правое ухо у трех человек; б) левое у четырех; в) исцарапали лбов — пять; г) синяков понаставили: под правый глаз — шесть; под левый — восемь (левому, как видите, перепало больше, он, вероятно, на соседа смотрел косо…).

И под конец зафиксировали: церковному старосте автокефальный нос оторвали. При каких обстоятельствах отгрызли православное нюхало, нам установить не удалось.

Вот такие еще дела бывают на хуторах и на хуторочках.

Еще про «опровергателей»…

Два дня бегал я по магазинам. Искал для внука игрушку — корову или телочку.

В магазинах всякие игрушки были — и домашние птицы, и лесные, и морские звери. А вот коров, телят, поросят, ягнят — точно убедился — нет нигде. Не производят.

В светлом и большом магазине я еще раз спросил:

— Может, у вас есть хоть яловая телка?

Продавцы пожали плечами. Мол, о такой породе животных впервые слышим. Но ко мне, как к покупателю, отнеслись внимательно. Сначала показали крокодила.

— Она? — спрашивают. — Яловая?

— Нет, — говорю, — не она.

Тогда продавцы деликатно по очереди показывали льва, леопарда, тигра, пантеру, черепаху, медведя, кенгуру, жирафу, носорога, слона, попугая и, наконец, показали здоровенную, в четыре краски, змею.

— Она? — переспрашивают. — Яловая?

— Черт ее знает, — говорю, — может, и яловая. Только мне не гадюку надо, а телку.

Так никто в большом магазине толком и не знал: что за птица — корова.

Я сам не верил, что на свете есть еще такие чудаки, пока не услышал реферат одного «знатока» зоологии.

«Знаток» носил галстук, разрисованный чертиками, коротенькие зелененькие брючки, цветную кофтенку и космы, как у дьякона. Доказывал: «Корова, — говорит, — подходит к чану, ревет, а молоко в чан течет».

Мои путешествия по магазинам «опровергли». Лаконично написали:

Смеху на свете еще довольно много!

Так вот какие бывают опровержения!

Славный дед Спиридон. Просто и мудро стелет перед вами свое жизнеописание. А ему многовато годочков стукнуло. Перевалило за восемьдесят…

Сидит, смотрит на вас ясными глазами, и перед вами открывается такое, что, быть может, не всякий летописец опишет.

— Сначала… ох, сначала разные ублаготворения для людей пошли. На моей памяти пошли. Вы знаете, когда пришел в степь трактор, комбайн, я от удивления даже не спал: такой в жизни, в сельском хозяйстве переворот! Какая у меня, прямо скажу, примерная баба, но тут — верьте или не верьте — крестилась. Вон какое чудо: машина сама косит, сама и молотит. Как-то утром жена и говорит мне:

— Хороша машина трактор, а только плохо…

— Что плохо? — спрашиваю.

— Не мочится…

— Что это тебе в голову ударило?

— Э, — говорит, — а откуда же будем навоз брать?

Теперь, конечно, разные удобрения производят. Теперь тебе и по радио передают: «Не мешкайте! Сейте! Ведь завтра установится хорошая погода!» Прогноз это передают.

Я свои молодые годы провел в людях. По панским экономиям батрачил. Хлеб сеял. Как же мы тогда прогнозы — пора ли сеять — ставили? А вот как: нас троих, самых лучших сеятелей, посылали в поле. Приходили, снимали штаны и садились на пашню — курили. Выкурив по цигарке, минуту-две ждали, не чихнет ли кто-нибудь. Если никто не чихнул — пора сеять!

А теперь, слышите, все наука подсказывает. Вот уже к нам и свеклокомбайны пришли. Моя старуха только недавно ушла в отставку. А то звеньевой на свекле заправляла.

Поначалу, известно, приходилось все делать руками. И садить свеколку, и пропалывать, и удобрять, и этими же руками свеклу копать. А в ту пору осеннюю и холодина пробирает, и дождик поливает…

Говорили тогда: «Что там свекла? Прополоть ее — она и сама будет расти!» Как бы не так! Не так сбывается, как гадается. Посадило звено возле верб два гектара свеклы. Взошла свекла… Да и завяла. Наклонила голову…