Министерство особых происшествий - страница 27

—Думаю, что этот журнал зафиксировал начало того дела: первое убийство, когда труп рабочего был найден в Темзе. Ес­ли бы мы....

—   Элиза...

Это остановило ее, на что Веллингтон и рассчитывал.

—   Вы руководствуетесь благородными намерениями, но все же это не входит в ваши обязанности. Уже не входит. Я не знал Торна, но если он служил здесь на благо королевы, это означает, что он относился к особому классу мужчин — мужчин, хорошо знающих, что такое чувство долга. А ваш долг касается работы в министерстве, а не навязчивой идеи коллеги-агента. — Выражение ее лица снова стало жестким, но теперь Веллингтон был к этому готов. — Министерство направило вас сюда, мисс Браун, и, если вы хотите продолжить свою службу в министерстве, вы должны сосредоточиться на том, чтобы соответствовать этому назначению. В противном слу­чае нового назначения вы уже не получите.

Браун хотела что-то сказать — можно не сомневаться, что это были какие-то возражения. Но в последний момент она остановила себя и коротко кивнула. Возможно, его предупре­ждение достигло своей цели.

—   Вы правы, агент Букс. Вы абсолютно правы. Торн тоже хотел бы, чтобы я просто выполнила свой долг. — Она закры­ла учетную книгу, которая была у нее в руках. — Нам нужно разложить по порядку и книги, или мы просто поместим их в отдельный ящик?

Хороший вопрос. Об этом он не подумал.

—   Ну, поскольку по этому конкретному делу так много ма­териалов, было бы неплохо попытаться расставить эти жур­налы по датам слева направо.

—   Корешками вверх?

—Да, корешками вверх. — Веллингтон вздохнул. — Воз­можно, мы сможем вернуться к этому ящику позднее и соот­ветствующим образом промаркируем корешки.

—   Ну хорошо, — послушно сказала Браун. — Тогда давай­те сделаем это — ради нашего министерства.

Некоторое время он наблюдал, как она складывает рабочие книги в стопку, предварительно заглядывая под обложку, что­бы посмотреть на дату. За несколько минут она создала три отдельные стопки, внизу которых лежали первые журналы трех разных дел. Затем Браун повела себя несколько неожи­данно. Она начала петь. Мелодия была очень славная и, каза­лось, даже без слов смогла облегчить сложность ее задачи. Веллингтон про себя отметил, что это, вероятно, было ее за­щитным механизмом, который помогал ей копаться в деле агента, которого она близко знала. Браун продолжала напе­вать свою песенку, раскладывая книги по разным стопкам в хронологическом порядке. Казалось, она вошла в ритм.

—   Агент Браун, — позвал он.

—Да, Велли.

В другой момент он воспринял бы это прозвище нормаль­но. Но сейчас...

—   Спасибо вам. За то, что устранили течь.

—Да ладно, пустяки, — любезно ответила она. С этими словами она вернулась к сортировке документов, и ее пение возобновилось.

Возможно, худшее было уже позади. Возможно, она и в са­мом деле станет толковым помощником.

Ручка у Букса скрипела неприятнее, чем обычно. Конечно, громкие, жесткие, царапающие звуки неизбежны, когда дела­ешь какие-то заметки гусиным пером на бумаге. Однако этим утром Веллингтон заметил, что звук его ручки, записывающей в рабочий журнал его соображения, впивался ему в голову, словно шип. Он чувствовал между бровями какой-то узел и понимал, что это отвлекает все его внимание. Но почему? В скрипе этом не было ничего особенного. На самом деле он находил звуки архива, от легкого поскрипывания — скрип-сксрип — пера по пергаментной бумаге до постоянного гула генератора, более успокаивающими, чем звуки собственного дома. Но в это конкретное утро привычный процесс письма буквально вбивал ему в мозг невидимый гвоздь. Все глубже и глубже с каждой строчкой, с каждой цифрой, каждой бук­вой, выходившей из-под его руки. Но почему?

—   Доброе утро, Велли, — раздался чей-то голос, отозвав­шийся эхом от каменных ступеней лестницы.

И тут до него дошло. Его помощница, Элиза Д. Браун, опо­здала. Опять.

Он взглянул на часы, висевшие на стене над их общим пись­менным столом. Без семи минут одиннадцать.