Мир большой охоты - страница 59

— Похоже, в приоритете у них не только кошки, но и собаки, — выдохнул я, провожая удаляющуюся пару движением ствола.

— Интересно, а тот котенок сумел сбежать или его все же поймали? — напомнила Катя девушка случай из первого дня нашей жизни здесь.

— По–моему там большая кошка была, — внес поправку я, жестом призывая подругу продолжить движение.

— Может и так, — не стала спорить она, пристраиваясь в нескольких шагах позади и шагая почти след в след.

Несколько минут двигались молча, привычно соблюдая осторожность и наблюдая за округой.

— Мне кажется, что город кончается, — указал вперед, где маячили такие же дома, как и были вокруг.

— Скорей уж ПГТ, — тихо фыркнула девушка.

— Может и поселок, но он прилеплен к городу, значит, может сойти за городскую окраину. Да и не в этом суть. Главное что оно, наконец, кончается и мы, наконец, выберемся из этого капкана, — сказал остановившись.

— Выдеремся, — согласилась пулеметчица.

— Это конечно хорошо, но что–то не хочется на ночь глядя выходить за город. С укрытиями там туго будет, — признался я.

— Предлагаешь остановиться на ночь?

— Не совсем. Сначала разведаем, что там за городской окраиной. Пара часов до захода солнца вроде еще есть. Потом спрячемся где–нибудь в окраинных домах, переночуем и поутру выдвинемся за город по–настоящему.

— Разумное решение, — поддержала Блонда.

Вскоре действительно оказались на окраине города, и у последних домов нас нагнала зараженная свинья. Собака, возможно, ускользнула, а возможно была съедена. По свинье не видно, да и не интересно мне это было, а вот то, что зараженный зверь, несмотря на репеллент, отыскал нас по следам и через приличное время настораживало. У твари хватило умишки связать наш образ с запахом, что она почуяла, когда на краткий миг увидела нас.

— Что делать? — спросила Катя, уже вскидывая пулемет.

— Я сам, — положил руку на РПК и девушка его опустила.

Поднял автомат, прижал приклад к плечу, щелкнул переводчик огня на одиночную стрельбу, прицелился, стараясь угодить в глаз. Выстрел. Пуля пошла чуть ниже, разворотив свиное рыло прямо возле глаза. Энергии пули хватило, что бы сбить свинью с шага. Она споткнулась и кувыркнулась вперед через грудь. Голова врезалась в грунт, изгибаясь навстречу взметнувшейся задней части. Чудище брякнулось на бок и забилось точно в эпилептическом припадке. Радостное урчание сменилось хрипением. Зараженное животное было живо, силилось подняться, но из–за поврежденного позвоночника сделать этого не смогло, и, следовательно, было не опасно. По крайней мере, в ближайшее время.

— Уходим, — повернулся к свинье и зашагал прочь.

— Ты ее добивать не будешь? — спросила Блонда.

— Сама сдохнет или другие твари сожрут, — отмахнулся я.

Вышли к крайним домам. Увидели грунтовку чуть в стороне. Грунтовая дорога вела к каким–то хозяйственным постройкам расположившимся примерно в километре. Ангары похожие на огромные половинки бочек. Длинные строения для содержания скота. Еще какие–то здания. Подобный набор можно встретить в любом колхозе занимающимся разведением и выращиванием любого скота.

— Мне кажется, я знаю, откуда родом эта свинья, — сказала Катюша глядя на ферму.

— Скорее всего, ты права, — глянул на садящееся солнце. — Думаю, успеем сходить до фермы и посмотреть что там да как. Может спокойное место для ночлега присмотрим, получше этих домов.

— Думаешь, там больше нет таких свиней?

— Я думаю, что раз эта свинья здесь, то там жрать было нечего. Свинок всех давно сожрали, а те, кто сбежали и подались в город, — направился к лесопосадке, что тянулась вдоль дороги.

По посадке прошли до территории фермерского хозяйства. Зараженных по дороге не встретили, но видели кости. Тут были, как и обычные свиные, так и деформированные. Деформированные, скорее всего, принадлежали начавшим изменяться убитым и сожранным своими тварям. Судьбу подтверждали следы зубов на некоторых костях, а происхождение можно было угадать по высохшим, но не тронутым затылочным мешкам. Один из таких мы ради эксперимента вскрыли и обнаружили вполне нормальную виноградину, которая заняла свое место среди остального нашего добра.