Мир истории: Россия в XVII столетии - страница 25

Из подмастерьев, по существу архитекторов XVII столетия, получили известность Антип Константинов — строитель Золотой, Казенной и Проходной палат Патриаршего двора в столичном Кремле; О. М. Старцев, возводивший митрополичьи палаты (в том числе «Крутицкий теремок») на Крутицком подворье. Кондрат и Михаил Мымрины, два брата-подмастерья, получили 13 ноября 1686 года 12 рублей, большие деньги по тому времени, «в приказ» (сверх обычного жалованья) за тонкую резную работу по камню; «они в Чудове монастыре (стоял в Кремле. — 8. Б.) у новых каменных трех церквей вырезали в церковной стене на камени летопись тому церковному строению».

Особенно высоко ценился труд обжигальщиков. Они руководили работой рядовых кирпичников и ярыжных в казенных кирпичных сараях: хамовнических и даниловских, в Крутицах и у Калужских ворот.

О прочности и красоте московских каменных зданий свидетельствуют современники. Один из них, архидиакон Павел Алеппский, сопровождавший антиохийского патриарха Макария (побывал в русской столице в 1655–1656 годах), не скрывает своего восхищения: «Мы дивились на их красоту, украшения, прочность, архитектуру, изящество».

Особо говорит он о прекрасном качестве строительства: «Смочив кирпич водой, погружают его в известковый раствор (из извести, просеянного песка и воды. — В. Б.). Когда сложат обе стороны стены на некоторую высоту, заполняют [промежуток] битым кирпичом, на который наливают этот раствор, пока не наполнится; не проходит часа, как все сплочивается друг с другом и становится одним куском».

Заметный рост русского ремесла в XVII веке, превращение значительной его части в мелкое товарное производство, укрупнение, использование наемного труда, специализация отдельных районов страны, появление рынка рабочей силы создали условия для развития мануфактурного производства.

Увеличилось число мануфактур — крупных предприятий, основанных на разделении труда, остающегося по преимуществу ручным, и применении механизмов, приводимых в движение водой. Это свидетельствует о начале перехода к раннекапиталистическому промышленному производству, сильно еще опутанному крепостническими отношениями.

В это время расширяли старые мануфактуры, например, Пушечный двор — построили «кузнечную мельницу», чтоб «железо ковать водою», каменные здания (вместо старых деревянных). В Москве же появились две казенные пороховые мельницы. Продолжали работать мастерские Оружейной, Золотой и Серебряной палат, швейные мануфактуры — Царская и Царицина мастерские палаты. Появились ткацкая мануфактура — Хамовный двор в Кадашевской слободе (Замоскворечье), шелковая — Бархатный двор (довольно быстро заглохла).

Эти мануфактуры были казенными или дворцовыми. На них применялся принудительный труд. Связей с рынком они не имели.

Другая группа мануфактур — купеческие: канатные дворы в Вологде, Холмогорах (возникли в XVI веке), в Архангельске (в XVII веке). Это были сравнительно крупные предприятия: только на Вологодском работало около 400 наемных рабочих из русских людей. Холмогорский двор давал столько канатов, что ими можно было оснастить четвертую часть кораблей английского флота, одного из самых крупных в тогдашнем мире.

Под Москвой появился Духанинский стекольный завод Е. Койета, выходца из Швеции. Его посуда шла во дворец и на продажу. Наиболее важные районы мануфактурного производства складываются на Урале, в Тульско-Каширском, Олонецком краях.

Уже в 20-е годы казна пыталась строить небольшие заводы по обработке металлов на Урале, в районе Томска. Но отсутствие дешевой рабочей силы помешало этому.

В следующем десятилетии, после открытия медных руд в районе Соликамска, построили Пыскорский медеплавильный завод, первый в России. В плавильне установили мехи, которые приводились в движение от мельничных водяных колес. Завод давал несколько сот пудов меди в год; квалифицированных рабочих для него присылали из Москвы и других городов (в том числе мастеров с московского Денежного двора, чеканившего монету для казны), подсобных нанимали на месте. Предприятие существовало до конца 40-х годов: его закрыли после истощения рудных запасов и пожара. Правда, мастер-плавильщик Александр Тумашев с сыновьями Иваном и Дмитрием еще лет двенадцать продолжали здесь добывать медь, сдавали ее в казну, но в 1660 году «от медного дела отказали, что руд медных в том месте не стало». В середине тех же 60-х годов прекратил работу, и тоже из-за истощения запасов, медеплавильный завод в Казани.