Мир приключений, 1984 - страница 23

— Ну что ж, тогда слушай внимательно! Письмо о том, что ты думаешь и что готов на деле сознательно, без принуждения, напишешь потом. — И Педро Родригес подробно сообщил Рамиро Фернандесу Гарсии план дальнейших действий.

Хотелось смеяться… Ему не только простили, но и поверили! Поручают ответственное, горячее дело! Губы сами растягивались в улыбку, но что-то сдерживало. То ли серьезность поручения, то ли маячившая в сознании опасность, связанная с немалым риском, то ли уже укоренившаяся привычка не проявлять открыто своих эмоций.

Дослушав до конца, Рамиро вскочил на ноги и порывисто и горячо обнял своего давнего друга Эль Альфиля, принявшего столь активное участие в решении его Дальнейшей судьбы.

— Педро, черт возьми, я готов! Давно готов! Скажи когда?

— Не горячись, чико! Это не в твою пользу, Гуахиро, — плеснул Родригес в своего чересчур распалившегося друга немного холодной водицы. — Хотя я тебя и понимаю, Рамиро. Но учти: то, что тебе сейчас стало известно, — это только в общих чертах. Над деталями еще и нам и тебе самому придется поработать. Но главное нам ясно! Садись и пиши! Через неделю возвратишься в город, появишься на заводе. На третий день — это будет среда — придешь к нам за актом. Там еще поговорим и поставим точку.

Рамиро хотелось, чтобы в эту минуту рядом находились его мать и брат…

В кафе было, как всегда, шумно. А вокруг столика в дальнем углу собралось еще больше народа, чем обычно. Маятник старинных часов раскачивался беззвучно. Лучший шахматист города Луис Гарсия возвратился после сафры в превосходной форме. Вот уже несколько вечеров подряд он выигрывал большинство партий у своего давнего соперника — молодого офицера пограничной охраны Фауре Павона. Сражения за шахматной доской сблизили противников, и все знали, что они подружились. Теперь Гарсию и Павона видели вместе и в клубе, и в парке, и по воскресным дням на пляже.

Вот и сегодня они вдвоем ушли из кафе, о чем-то оживленно беседуя.

На следующий день Луис Гарсия зашел после работы в знакомый особняк. Там он сказал дежурному, что хочет видеть следователя, поскольку тот должен был выдать ему еще в прошлую среду справку-акт для завода. Часы показывали без десяти шесть. На стульях рядом сидели еще трое: невзрачный мужчина, глубокий старик и молодая женщина. В девять минут седьмого во двор въехал знакомый старенький “форд”, из него под охраной двух сотрудников вылез арестованный. Еще через минуту, когда его ввели в дежурное помещение, воздух потряс оглушительный взрыв. Казалось, зашатались стены особняка. Вслед раздался второй, третий… Тут же захлопали двери, в коридор с автоматами в руках выскакивали военные и мчались во двор. В дежурке появился начальник.

— Живо! Всех в камеру! — коротко приказал он дежурному. — Гляди в оба!

— Я тут при чем? Мне нужна справка. Не пойду! — энергично запротестовал Гарсия.

— Так надо, товарищ! Потерпи, пока разберутся, — извиняющимся голосом произнес дежурный, настойчиво подталкивая Гарсию в спину.

Когда щелкнул замок, Луис, усаживаясь рядом с арестованным, которого привезли на “форде”, довольно зло произнес:

— Тоже мне “товарищ”. Простую справку пять дней выдать не могут.

— Вы что, собираетесь туда? — живо спросил сосед.

Гарсия, делая вид, что только сейчас заметил его, поглядел в лицо арестованного. Тонкие черты безусого лица, широкий лоб, светлые глаза, стройная фигура — киноактер, как охарактеризовал его Педро Родригес. “Верно! Мечтает о Майами”, — подумал Луис. Тот не отвел глаз. Лишь слегка улыбнулся.

— На заводе кто-то совершил кражу, до меня еще, а я вот справку никак не могу получить.

В это время прозвучали еще два взрыва, но меньшей силы.

— Где это? — встревожился неожиданный собеседник.

— Возможно, на заводе… И справка тогда может не понадобиться, — сказал Луис повеселевшим голосом, как бы от пришедшей внезапно ему мысли, хотя он превосходно знал, что на полигоне, который находился неподалеку за территорией завода, специально точно в назначенную минуту подрывали старые боеприпасы.

Наступила пауза. Гарсия выжидал. Сейчас важно не заговорить первым. Но время шло, а его отпущено не так уж много. Луис собрался было рискнуть, как почувствовал, что сосед заерзал на скамье. “Ага! Тоже понимает, что времени мало”, — подумал он и тут же услышал торопливый шепот: