Мир приключений, 1990 - страница 23

С Хогардом Нури связался через спутник на ходу из машины, унаследованной от Вальда. Совместить мощную рацию с ее бортовым компьютером для Нури труда не составило. Это было удобно во всех отношениях, спутниковая связь не пеленговалась и была защищена от преднамеренных помех. Нури пытался одновременно вызвать и Олле, но тот не отвечал: то ли не позволяла обстановка, то ли не обратил внимания на тихие сигналы слабенькой рации, вмонтированной в браслет Ами-табха. Впрочем, не заметить пульсацию браслета!.. Придется Хогарду из представительства непрерывно вызывать Олле, надо срочно разобраться с Норманом Бекетом и, если не удастся его найти и установить контакты, искать другие пути, чтобы выйти на связь с местной оппозицией.

Хогард ответил, что фамилия Бекета ему знакома. И может быть, не мудрить, а просто сделать запрос по информу? Вот и сделай, сейчас сделай. Хогард запросил и тут же продиктовал Нури ответ:

— “Феникс” единственный в Джанатии оппозиционный журнал, — пояснил Хогард. — Надо полагать, с редактора глаз не спускают, стопроцентный язычник. Но повидаться с однокашником — вполне безобидное дело, вряд ли это привлечет внимание.

— Я увижусь с ним. Посмотрим, что получится в ходе беседы. Все. Подъезжаю к дому. Связь окончена.

— Минутку, прими фотографию.

Нури подождал, пока из щели воспроизводящего аппарата выползла цветная стереофотография Нормана Бекета, и отключил связь.

Возле коттеджа на псевдогазоне стояла чья-то машина, и это Нури не понравилось: визит в неурочное время, когда хозяин заведомо на работе, мог означать одно — усиленную слежку. Где-то он приоткрылся, привлек внимание вездесущего министерства всеобщего успокоения.

— Мир вам, — сказал Нури, входя.

Два агнца рылись в ящиках стола и весьма удивились, увидев Нури. Но не испугались.

— Мы тут аппаратуру проверяем, — пояснил тот, с громадным животом и в обтягивающем свитере. — Чирикает!

— В мое отсутствие? В столе? И замок взломан.

— Ты, парень, не дергайся, посиди пока в сторонке, мы сейчас тобой займемся. Паунты, какие есть, положи на стол.

Нури вздохнул с облегчением: мелкий грабеж. Черт с ними, пусть берут наличные и уходят.

Агнцы сосчитали банкноты, разложили на две небольшие пачки. Они не спешили, им хотелось развлечься. Верзила расположился в кресле за письменным столом. Младший сидел на углу стола, покачивая ногой.

— Хорошо живешь. Старинные вещи, книги. Неужто все прочитал, а? — Старший агнец сдвинул со стола пачку книг, она рассыпалась. — Подбери, мысляк. Видишь, непорядок.

— Вы взяли деньги. Прошу, уйдите. Младший длинно сплюнул на ковер.

— Гляди-ка, разрешил.

“Люди, — подумал Нури, — это ведь тоже люди”. Он наклонился за книгой и получил очень точный и крайне болезненный удар ногой в печень. Он с трудом разогнулся, преодолевая шоковое оцепенение. Агнцы наблюдали за ним со спокойным любопытством. Нури скрипнул зубами, прогоняя боль. Люди. Агнец, не трогаясь с места, прицелился ногой в пах, не достал и скривился. А лица у них вполне нормальные…

— Ты, мысляк, подойди ближе, — сказал младший. — Я дам тебе урок, чтоб ты не вздумал с аппаратурой баловаться. Подойди, говорю.

Нури не знал, что такое унижение, и был потрясен. Мир светлых человеческих отношений, мир, в котором профессия воспитателя — самая добрая профессия и считается самой главной, привычный и естественный мир Нури и его друзей внезапно рухнул: перед ним были люди, которым доставляет удовольствие причинять боль другому. Нет, готовясь к операции в Джанатии, Нури и все его товарищи не обольщались насчет этой страны, но одно дело смутные предположения о том, что не все люди братья, а другое — когда тебя бьют просто так, ради развлечения… Нури не двинулся с места.