И наконец, возраст. Английский ботаник А. Хаксли называет 14 тысяч лет, но тут же оговаривается, что верить в столь астрономическую цифру очень опрометчиво. До него близкие цифры называли и другие. Начало всему положил случай в горах Тамбурин-Маунтинс в Австралии. В тех местах в тридцатые годы нашего века рос саговник из рода лепидозамия по имени Прадедушка Питер. В высоту Питер достигал 7,5 метра и считался очень древним. Какие-то вандалы срубили патриарха. Это событие так взволновало любителей природы, что посыпались воспоминания о жизни Прадедушки. Быль в них перемешивалась с вымыслом. Ссылались на покойного Чемберлена. Приводили его слова, якобы сказанные в 1936 году, о том, что Прадедушка прожил 15 тысяч лет. Упоминали о некоем Герберте, преподавателе из Квислендского университета, который побывал будто бы на месте гибели Питера и подтвердил, что тот был старейшим живым существом планеты.
Разобравшись во всех этих толках, лесовод Э. Меннинджер сделал вывод: все это басни. То ли Чемберлен решил подшутить над журналистами, то ли ему приписали слова, которых он не говорил. В книге чикагского профессора есть только одна цифра — 500 лет. Примерно так же оценивает предельный возраст саговников и австралийский знаток этого семейства Л. Джонсон. А самые крупные представители из австралийского рода макрозамия живут, кажется, всего 100 лет.
Никто не видел, как умирают секвойи
«Золотая лихорадка», вспыхнувшая в Калифорнии в 1848 году, привлекла массы бродячего люда. Через четыре года на рейде Сан-Франциско гнили сотни кораблей. Их команды бежали в окрестные леса за драгоценным металлом. Один из старателей, некий А. Дауд, отправился в горы, чтобы добыть мяса. Преследуя раненого гризли, старатель уперся в деревянную стену. Подняв голову, увидел, что это не стена, а ствол гигантского дерева. Вдесятеро более толстый, чем доводилось видеть раньше.
Забыв о гризли, Дауд бросился в лагерь, воображая, какой переполох вызовет его рассказ. Но никто не поверил. Тогда, выждав несколько дней, Дауд ворвался в лагерь с другой новостью: «Братцы, гризли с дом высотой!» Тут лагерь не выдержал. Все бросились за Даудом. Он привел их к гигантскому стволу: «Вот, ребята, мой гризли». И грубые, обросшие парни, далекие от сентиментальности, в немом восхищении застыли перед живым монументом.
О случившемся немедленно сообщили газеты Сан-Франциско. И Нью-Йорка. И Лондона. Апрельский день 1852 года вошел в историю как первая встреча белого человека с секвойей гигантской (индейцы знали ее и раньше).
Потом выяснилось, что Дауд не первооткрыватель. В 1833 году увидел секвойи путешественник 3. Леонард, пересекавший горы Сьерра-Невада с востока на запад. Правда, он встретил другую рощу — Марипоз, в 50 милях от Калаверской, которую обнаружил Дауд. Она находилась вблизи современного Йосемитского национального парка. Там росли такие же 100-метровые исполины, что и в Калаверской роще, и такой же неправдоподобной толщины. Леонард написал о них книжечку в 87 страниц. По иронии судьбы она осталась незамеченной. Обнаружили только в 1904 году!
Рощицы Дауда и Леонарда были первыми ласточками. Затем их стали открывать все чаще. К 1870 году число рощ достигло 72. Эта цифра удержалась до наших дней. Все рощи на западной покати Сьерра-Невады на высотах в полторы — две с половиной тысячи метров. Тянутся прерывистой полосой в 420 (418,3) километров. Самые крупные — в национальных парках «Секвойя» и «Королевский каньон». Почти все остальные тоже в национальных парках и в государственных лесах. Выкупить их у владельцев стоило немалых усилий и средств. Зато теперь нескончаемый поток туристов движется через заповедные рощи, и затраты давно окупились.
Самые крупные деревья получили собственные имена. И странно, что до сих пор нет единого мнения, какой же предельной высоты достигают гигантские секвойи. Грубо округляя цифры, можно было бы считать, что 100 метров. Американская лесная ассоциация опубликовала в 1961 году список деревьев-чемпионов. Там есть и гигантская секвойя. Высота — 82 метра. Видный американский специалист-лесовод Э. Меннинджер приводит еще две цифры. Одну из них сообщил журнал «Нэшенел джиогрэфик» — 87,7 метра, другую — сотрудник Национального парка секвой У. Фрай (120 метров, упавшее дерево).