Мир живых - страница 8

–Изначально люди жили в коммунах, и привыкли ассоциировать себя с немногочисленными союзниками, похожими на них. Они защищали свои интересы, и интересы союзников, косвенно также защищая и свои интересы, поскольку союзники защищали их. Потом люди начали расширять сообщество, а вместе с ним – и свою ассоциативность. Теперь они уже ассоциировали себя со своими семьями, поселениями, расами, национальностями, и защищали их интересы. Причем легко заметить, насколько размыты границы этой ассоциации – человеку тяжело убить похожего на него шимпанзе, но легко убить непохожего на человека комара. А ведь, в сущности, это один и тот же статус – неразумные животные. С развитием прогресса ассоциации расширялись: в 22 веке люди уже ассоциировали себя со всеми потенциальными разумными видами, в 23 – со всеми животными. Дальше можно логически предсказать развитие данной тенденции – люди будут ассоциировать себя со всеми органическими формами жизни, потом с неорганическими, а потом и со всей Вселенной. Супер. Приехали. Тупик. Части Вселенной вечно пытаются уничтожить друг друга и тебя, так что идентифицируя себя со Вселенной, ты ставишь себя в ситуацию, когда твоя правая и левая руки дерутся. Что ж, можно пойти в другой конец. Не идентифицировать себя почти ни с чем, даже со своим телом. Твое тело – не то, что ты есть. Это всего лишь инструмент…

–Ты действительно так считаешь? – недоверчиво спросила Яга.

–Да. – просто ответил Кащей.

–А как же твой инстинкт самосохранения? Ты не сможешь просто так… Что ты творишь? – Из кресла вылетел топор и отсек Кащею правую руку. Она безжизненно рухнула на пол. Топор описал по Избушке круг и снова погрузился в кресло.

–Как я и говорил, – Кащей с улыбкой поднял руку с пола – наше тело – всего лишь инструмент. Его можно сломать – он помахал правой рукой, держа ее в левой – А можно и починить. – с этими словами он приложил отрубленную руку на место, и она мгновенно приросла. Яга смотрела на это представление выпучив глаза. Ей вспомнились жуткие зубы Чуда, отрывающие ей ногу. Режущая боль, и дикое чувство, как будто тебя вдруг стало меньше.

–И так – продолжил Кащей, довольный произведенным эффектом – Кости и мышцы можно заменить, даже мозг – всего лишь набор датчиков, носитель и процессор, кстати, весьма посредственный. Его можно улучшить. Каждую деталь можно заменить, информацию – перенести. Единственная незаменимая часть мозга – он постучал себе по лбу – то, что отвечает за самосознание. Это у меня органическое. Те граммы вещества – это и есть я, и любой человек, а не все эти примочки – он попытался помахать всем телом одновременно.

–Ты так и не объяснил – сказала Яга, вынырнув из неприятных воспоминаний – почему ты позволяешь себе убивать людей.

–А, это? Потому что могу.

–Я тоже много чего могу, это еще не повод…

–Я так и знал, что ты не поймешь. Потому, что могу, а раньше не мог. – Яга опять хотела возразить, но Кащей ее прервал – Дослушай. Ты когда-нибудь бывала в токарной мастерской?

Этот вопрос ее ошеломил. Она уже заметила, что рассказчик из Кащея никудышный, что он меняет темы как перчатки, но это было уж слишком неожиданно.

–Да, – сказала Яга – Я бывала в токарной мастерской. А ты когда-нибудь ел сырых крыс?

–Отлично. – Кащей проигнорировал ее вопрос – Маленький мальчик, вошедший в токарную мастерскую, видит множество опасных станков. Они его интересуют, но ему и в голову бы не пришло совать в них пальцы, если бы он не увидел табличку с надписью “пальцы не совать”. Теперь он хочет, но понимает, насколько это опасно, но от этого хочется только сильнее. Он может не сунуть пальцы и жить в постоянном страхе, или сунуть, и лишится руки.

–И ты – такой мальчик?

–Я не закончил. Однажды, он вдруг понимает, что его руки сделаны из сверхпрочных полуорганических полимеров, да еще, к тому же, покрыты дополнительной защитной оболочкой…

–Так вот что такое для тебя мораль? Техника безопасности?

–И он сует руки в самые опасные станки, которые только может найти. Лезвия гнуться и ломаются об его кожу. Можно ли назвать его вандалом?

–Определенно… – неуверенно сказала Яга. Она вдруг вспомнила, как впервые стояла над обрывом. Ей хотелось спрыгнуть, но она знала, что ее это убьет. Откуда же взялось желание спрыгнуть? Ей хотелось смерти? Конечно нет! Ей хотелось расширить границы своих возможностей. Она тряхнула головой. – Ты меня не убедил.