Мираж - страница 9

Для полноты счастья еще не хватало спихнуть «мерседес» вправо. Он очень аккуратно придавил педаль газа и сократил расстояние между бамперами до полуметра, потом покосился на спидометр: сто сорок.

«Буу-куу динки дау, — вспомнил Чип перевранное вьетнамское выражение, означавшее «ты совершенно сумасшедший». — А кто из нас там был нормальным? — не в первый раз вздохнул Чип и опять придавил педаль, потому что «мерседес» попытался уйти на ста пятидесяти километрах в час. — Голубчик, зачем тебе это?.. А мне? Мне нужнее, мог бы понять. А, так ты тоже поворачиваешь в сторону аэропорта? Нам по пути, но тебе от меня не оторваться, разве что у твоей машины вырастут крылья. Давай, давай!..»

Перед развилкой на аэропорт стояла полицейская машина. Изумленный такой наглостью, сержант вскочил в нее и рванулся за Вирджилом. Когда, усиленно тормозя, «мерседес» и «порше» подлетели ко входу в аэропорт, Чип выскочил из машины и, как ни в чем не бывало, с дежурной улыбкой на лице стал закрывать дверь. Из «мерседеса» вылезли загорелый брюнет в шляпе а-ля Стетсон и длинноногая блондинка, которую во все времена определяли коротко! «калифорнийская девушка».

— Послушай ты, сумасшедший! — заорал брюнет, вытирая лоб носовым платком.

— Буу-куу динки дау, — громко произнес Вирджил. — Туалеты находятся вон там. — И двинулся к входу.

Навстречу ему шагнул полицейский:

— Сэр, здесь нельзя оставлять машину, немедленно уберите!

— Здесь нельзя оставлять белые «мерседесы» и ездить по дороге со скоростью сто пятьдесят километров в час, — так же улыбаясь, сказал ему Чип и вытащил краешек удостоверения из нагрудного кармана пиджака.

— Вы правы, сэр! — Полицейский, молодой негр, взял под козырек и рванулся к продолжавшему потеть брюнету в «стетсоне».

— ЗАЧЕМ ТЫ ПРИЕХАЛ, Чип? — Начальник службы безопасности даже не поприветствовал Вирджила.

— Помочь другу, — серьезно ответил тот. — Я жду почту… Что в самолете? Переключи на громкую связь, а я плотно прикрою дверь.

— …через шестьдесят минут, вы поняли? — Громкий голос с азиатским акцентом настиг Чипа, когда тот закрывал дверь. — Я повторяю; мы взорвем самолет вместе с заложниками, находящимися на борту, через шестьдесят минут. Все готово для взрыва. Но мы подождем шестьдесят минут, затем вы услышите взрыв. Вы получили мое сообщение?

Динамик на мгновение смолк. Затем чей-то голос спокойно подтвердил:

— Да, сэр, и мы сейчас передадим его представителям власти.

— Кто это беседует с турком? — усаживаясь в кресло, спросил Вирджил.

— А то ты не знаешь! — отмахнулся его приятель. — Они привезли с собой нужного человека. Слушай!

Голос:

— Пожалуйста, эвакуируйте всех людей и отгоните другие самолеты на безопасное расстояние. Мы не хотим нанести ущерб правительству США.

Служба связи:

— Благодарим вас, сэр. Мы сообщим об этом представителям власти.

Голос:

— Вы уже очистили аэродром?

Служба связи.

— Нет, сэр. Но мы передали ваше сообщение. С вами хочет поговорить высокопоставленный сотрудник госдепартамента.

Сотрудник госдепартамента:

— Очень плохая слышимость. Помехи.

— Выключи пока. — Вирджил положил ногу на ногу, но через несколько секунд встал из кресла и подошел ближе к начальнику службы безопасности. — Питер, я надеюсь, что все будет в порядке и вопрос с турками мы решим. Даже если кому-то из них придется закрыть историю болезни.

— Да брось ты свой жаргон, Чип! — Начальник службы тоже встал из кресла, заложил руки за спину и принялся расхаживать из угла в угол. — Это не Вьетнам, где нам было так просто, хотя мы и погорели. Там мы стреляли налево, направо и делали из «чарли» напалмом прожаренные тостеры. А здесь…

— Ну уж нет! — резко оборвал его Вирджил. — Пусть каждый несет свой груз: ты с друзьями делал тостеры, а я, канцелярская крыса, сидел и потел, читая одни бумажки и составляя другие.

— А какая разница? — равнодушно спросил Питер. — Да ведь я, собственно, и не об этом.

— О турках? — Вирджил, не отрываясь, смотрел начальнику службы безопасности в глаза.

— Вот именно. Мне кажется, не будь «нашего Вьетнама», не было бы сегодня и этих турок в аэропорту. Раньше все-таки мы молчали о «законе Кольта». А во Вьетнаме написали его на знаменах, породив вседозволенность. Кто вооружен — тот сильнее, кто сильнее — тот и прав.