Миры Уильяма Моррисона. Том 2 - страница 17

— Что они хотят? Какую работу мы должны выполнять? — спросил Коррелл.

— Почти все, что мы можем. На первое место они ставят исследования в области ботаники и электроники. Откровенно говоря, Коррелл, мы слишком мало узнали о них с тех пор, как попали сюда. Они не кажутся жестокими. Очевидно, они не убивают, исключая, возможно, случаи самообороны, так что во многих отношениях они выглядят похожими на нас. Но мы не можем сравниться с ними в физической силе и скорости мышления. Именно поэтому я не понимаю, зачем мы вообще им нужны. Они сами способны заниматься исследованиями в десять раз эффективнее, чем мы. Почему они требуют, чтобы мы им помогали?

— Возможно их численность крайне мала, — предположил Коррелл.

— Или они хотят сделать из нас слуг.

Они услышали, что в соседней комнате что-то происходит. Коррелл подошел к открытому дверному проему и заглянул внутрь.

Там на большом столе лежали три человека, которых Кэри небрежно переворачивал, словно трупы.

Пока Коррелл смотрел, Кэри снял их со стола, положил на диван и резко произнес:

— Через пятнадцать минут они очнутся.

Затем он ушел.

— Новенькие, — прокомментировал Коррелл.

— Наши супердрузья снова в деле, — вяло отозвался Твисден.

— Интересно, что сделали эти парни?

В его голосе чувствовалось равнодушие, и Коррелл подумал, что неужели у него самого так же, как и у них, притупятся все чувства, когда он посидит здесь подольше. По сравнению с напряженной жизнью, к которой он был приучен, парализующее бездействие этого места могла стать для него своего рода каникулами, в которых Коррелл давно нуждался, если только они не протянутся слишком долго. Конечно, он будет просто отдыхать, а не торопиться начинать работать на своих похитителей.

Через несколько минут новички зашевелились, сели, осмотрелись и затем задали тот же вопрос, что и сам Коррелл:

— Где я?

— В аду, — рассмеялся Твисден. — Не думали, что ад существует, верно?

— Вы заключенные, — спокойно сказал Коррелл. — Мы все здесь заключенные.

— Они не имеют на это права, — воинственно сказал один из мужчин. — Мы только хотели отправить письмо правительству. — Он был высокий, с властными манерами, и явно находился в плохом настроении. — Дома меня ждет жена, я обещал сегодня вернуться пораньше. Никто не смеет удерживать меня здесь.

В этот момент ожил динамик.

— Настал ваш ежедневный шанс, — раздалось из него. — Кто-нибудь хочет выбраться отсюда?

— Я хочу! — громко сказал властный новичок.

Голос не прервался, словно говоривший не услышал его. Своеобразный голос, подумал Коррелл, он говорит нормальным тоном с нормальной скоростью, но в совершенно неправильной манере. Отрывисто, и не только на каждом слоге, но и на каждом звуке, как гласном, так и согласном.

— Если вам надоело, если вы устали ничего не делать, то вас ждут интересные исследования или любая другая работа по вашему выбору, а также высокая зарплата и хорошие шансы для карьерного роста.

— Не стану я делать никакой работы, — крикнул новичок. — Но, так или иначе, я отсюда выйду.

— Все, кто готов принять мое предложение, пожалуйста, подойдите к двери, ведущей в электронную лабораторию.

Два человека, стыдливо опустив глаза, направились к нужной двери. Остальные провожали их, скорее, с жалостью, нежели со злостью.

— Полагаю, они больше не в силах оставаться здесь дальше, — заметил Клейтон.

Властный новичок обменялся взглядом со своими товарищами.

— Идемте, парни, — негромко произнес он.

Что-то здесь затевалось. Коррелл встал так, чтобы все видеть.

Вращающееся блестящее лезвие двери сливалось в единый круг, за которым внезапно появилась смутная фигура человека. И вдруг человек удивительным образом прошел через дверь так же легко, словно через обычный турникет. Ого, подумал Коррелл, он движется с быстротой молнии.

Это оказался тот самый человек, которого Коррелл видел в универмаге. Он стоял не дольше половины секунды, но за это время Коррелл узнал его. Он был стройный, с тонким лицом и глазами, сверкающими так же, как и у бородатого пророка.

— Паппас, — пробормотал Твисден. — Вчера его не было, а сегодня вернулся.