Миры Уильяма Моррисона. Том 2 - страница 8

— При условии, если вы действительно Коррелл. Мы должны все проверить.

— Я не возражаю против того, чтобы некоторое время побыть в камере, — мрачно сказал Коррелл. — Но пока я сижу здесь, мои похитители присвоили себе грузы, которые считают жизненно важными для себя. Конечно, я не смею и мечтать о том, что вы попробуете их задержать. Никакой хороший бюрократ не сделает этого. Но вы могли бы, по крайней мере, попытаться узнать, какой именно груз столь важен для них.

— Мог бы.

Чиновник сел за стол и о что-то произнес в микрофон. Потом он несколько секунд неподвижно сидел, посматривая на Коррелла. На его лице читалось замешательство, словно все происходило слишком быстро.

— Станки, — сказал он, наконец. — И электронные клапаны нового типа.

— А теперь, если бы вы смогли задержать отлет корабля хотя бы на несколько часов…

— В этом нет необходимости. Отлет уже задержан на неопределенное время для расследования.

Тон чиновника поразил Коррелла.

— Вы имеете в виду, — спросил он, — что Департамент Торговли уже заподозрил, что что-то идет не так?

— И по серьезным основаниям, — мрачно ответил чиновник.

— Полчаса назад группа вооруженных людей напала на грузовой корабль и похитила весь груз. Это случилось в то же самое время, пока здесь происходил побег заключенного. И, кстати, схожим способом. Я полагаю, что вы — тот, кем себя называете, и приношу вам извинения. Если вы и ваше правительство потребуете возмещения ущерба, я лично прослежу, чтобы это требование было выполнено.

Мягко прозвучал звонок. Начальник тюрьмы стал разговаривать по телефону, в то время, как Коррелл нетерпеливо ждал.

— Строго говоря, нет, — сказал начальник тюрьмы. — У нас тюрьма, а не склад. Но мы берем… э-э… посетителей под охрану для их защиты. Да, думаю, это можно сделать. Пришлите его.

— Кого «его»? — спросил Коррелл.

— Это становится все более странным, — медленно сказал начальник тюрьмы. — Вы говорили, что в том месте, где вас держали похитители, вы видели робота?

— Я разглядел его достаточно хорошо.

— А меня попросили позаботиться об арестованном роботе. На деле, конечно, тут нет никаких проблем. Мы просто отключим у него управляющий центр, а затем исследуем память, чтобы узнать, что он делал в последнее время и где находился.

— Не слишком усердствуйте, — предупредил его чиновник. — Если вы сделаете что-то не так, то можете необратимо стереть память.

— Естественно. Однако, мы можем получить интересные сведения.

— Где нашли этого робота? — спросил Коррелл.

— Неподалеку от корабля, подвергшегося нападению, — ответил начальник тюрьмы.

— По в грабеже не участвовали никакие роботы, — сказал чиновник. — Робот мог принадлежать группе, которая хотела в свою очередь обокрасть грабителей.

— А грабители скрылись?

— Все, вместе с большей частью товаров. Нам удалось подобрать лишь пару контейнеров с электронными клапанами. — Чиновник поднялся. — Это может оказаться нашим шансом наконец-то хоть что-то узнать. Я думаю, мы сможем получить интересную информацию о ваших похитителях, мистер Коррелл.

— Необходимо сразу же приступить к делу, — согласился начальник тюрьмы. — Я отдам распоряжение своим техникам.

И в этом момент откуда-то снизу донесся приглушенный взрыв. Все трое уставились друг на друга.

— Что это? — спросил Коррелл. — Еще один побег?

Начальник тюрьмы пожал плечами и схватился за телефон. Затем на его лице появилась судорожная гримаса.

— Робот только что совершил самоубийство, — сказал он, обращаясь к Корреллу. — Его мозг уничтожен.

В десять часов утра мистер Хжелмар, встретившийся, наконец, с Корреллом, выглядел уставшим и унылым.

— Приношу вам огромные извинения, мистер Корррелл, на сей раз от меня лично. Не очень-то гостеприимными мы оказались здесь, на Земле.

— Во всяком случае, у вас здесь не скучно, — вежливо ответил Коррелл, разглядывая лицо своего собеседника.

Давно миновали времена, когда по имени человека можно было судить о его национальности. Коррелл отметил, что Хжелмар оказался гигантом почти семи футов ростом и едва не столько же в ширину. Если судить по тонким морщинкам на его лице, возраста он был весьма среднего, по крайней мере лет семидесяти, но в густых, черных, как уголь, волосах не было и намека на седину.