Мисс хочет приключений? - страница 14

— Иногда я бываю в «Шарминг плэйс»… — начала было она.

— Успел заметить. Правда, я впервые увидел вас позавчера, а я завсегдатай этого бара.

— Проверьте зрение. — Сонду взбесило то, что ее ложь не выдержала критики. — И не перебивайте меня!

— Умолкаю.

— Вчера я тоже была там. Вы меня не заметили, но зато я вас слышала и очень даже отчетливо… — Сонда пристально смотрела на Кэрри, пытаясь разглядеть в его лице признаки беспокойства. Он прекрасно владел собой, ни один мускул на его лице не дрогнул, — но глаза… В них-то Сонда и прочитала тревогу: шутовские огоньки потухли, глаза потемнели, посерьезнели от предчувствий. — Вы разговаривали с Арчи о поездке на Мадагаскар. — Сонда заранее решила не оправдываться в том, что она подслушала разговор. Тактика оправданий ни к чему не приводит. В отличие от тактики нападения, которую она умело использовала. — Об очень важной поездке на Мадагаскар…

Теперь главное — выждать паузу. Пусть он заговорит первым, признает себя пораженным. Сонда вычитала об этом приеме в «Театре» Моэма. Героиня романа, известная и талантливая актриса, пользовалась им и на сцене, и в жизни. Надо сказать, пользовалась весьма успешно. Сонда отважилась на «паузу» впервые. Правда, раньше в этом приеме не было нужды.

Надо отдать Кэрри должное, он сопротивлялся. Сопротивление заключалось в том, что он тоже молчал. Молчал и смотрел на Сонду. Не вопрошающе, не выжидающе — своим пристальным взглядом он пытался вынудить Сонду заговорить первой.

Со стороны их парочка смотрелась престранно — вначале разговор на повышенных тонах, затем долгое молчание и два испепеляющих взгляда, направленных друг на друга. Впрочем, обоим было наплевать на то, что думают о них окружающие. Кэрри мучительно соображал, что он может предпринять, Сонда жаждала вырвать из него первое слово. И жажда ее была утолена: Кэрри заговорил:

— И чего вы от меня хотите? — В его голосе звучали злость и недоверие.

Сонде стало не по себе. Он спросил ее так, как спрашивают шантажиста, узнавшего секрет и требующего денег. Она не требовала денег, но все же пожалела, что начала эту игру и уже сожгла мосты к отступлению. Нельзя же выходить из игры, когда большая часть партии сыграна.

— Хочу, чтобы вы взяли меня с собой.

Кэрри ожидал всего, чего угодно, но только не этой фразы. Вначале он даже не поверил своим ушам.

— Что?

— Возьмите меня с собой. — Сонда четко выговорила каждое слово.

— Послушайте, Сонда, я подозревал, что вы ненормальная. Согласитесь, ваше поведение вчерашним утром отдает настоящим безумием. Вечером — одно, утром — совершенно другое. Однако его хоть как-то можно объяснить… А то, что вы требуете сейчас, при таких обстоятельствах…

— Кажется, я не требую ничего невозможного. — Ей стоило больших усилий сдержаться по поводу «ненормальной». Утешало одно — Кэрри хотя бы не смеялся над ней, он просто был ошарашен. — Я не стеснена в средствах и могу финансировать вашу поездку. Тем более что у вас с этим трудности…

— Есть немного, — согласился Кэрри. Он все еще не мог прийти в себя — настолько странным казалось ему требование этой девушки. — Объясните, зачем вам это нужно?

— Насколько я поняла, вы отлично знаете Мадагаскар. А я люблю путешествовать. Звучит неправдоподобно, но это действительно так.

— Наймите гида. Это же проще простого.

— Гид — это экскурсии по традиционным местам, а я хочу увидеть остров глазами исследователя, а не туриста… — Сонда решилась на последний аргумент. — Понимаете, я хочу устроить своеобразное прощание со свободной жизнью. Как там у вас, мужчин?

— Мальчишник, — оторопело ответил Кэрри. — Только я всегда считал, что это совсем другое…

— У всех по-разному. Мне нравится такой вариант.

— Я понял — вам нравятся неприятности.

— Не неприятности, а приключения. Две разные вещи.

— Мисс Сонда Тальбот! — Кэрри покачал головой. — Вы просто не понимаете, во что хотите ввязаться. Я ведь не развлекаться туда еду… Не ловить с малагасийцами рыбу, не плескаться в озерах… Я еду по делу. Вы понимаете, что значит дело?

— Я в отпуске, — резонно заметила Сонда. Аргументы были исчерпаны, но все же один козырь оставался за пазухой.