Мистерия Огня. Сборник - страница 34

Нет ничего более опасного для человека, чем чувство безопасности, порождаемое эгоизмом, потому что вместе с ним приходит беспечность, а следствием беспечности становится гибель. Бездумность, вырождение и распутство обуяли Рим как результат его чувства безопасности. Оно, подобно раковой опухоли, разрушило ткань морали. Римлянам Рим казался непобедимым. Но они оказались не в состоянии осознать, что он остается владыкой мира только до тех пор, пока поддерживает это положение собственным превосходством.

Вандалы* и готы*, вестготы* и гунны* обрушились как кара божья, и за несколько лет от могущественной империи, основанной Ромулом и Ремом, остались лишь дымящиеся развалины. Внешней причиной падения Рима можно считать варваров, но действительной причиной стали внутреннее разложение и снижение моральных норм. Рим забыл о мире в вихре собственной славы и, погрязнув в эгоизме, недооценил храбрость варваров в сравнении с цивилизованным пороком и образованной низостью.

Давайте извлечем урок из примера Рима, поскольку сегодня нависла та же самая кара. Разве не был гунн Аттила бичом божьим и фактически той плетью из тонких бечевок, которой Учитель имел обыкновение изгонять менял из Храма своего Отца? Порок произрастает на почве перенаселенности, его питает окружающая среда, облагораживает образование, а таящиеся в нем опасности умеряются этикой. Религия его скрывает, экономика приветствует, мнение широких масс оправдывает, и единственное слово осуждения, единственный голос против него принадлежит оставляемой без внимания совести человека.

Так называемая цивилизация предоставляет возможность для проявления как добродетели, так и порока, и, если к экономическому развитию не добавляется нравственная культура, порок будет господствовать безраздельно. Мы знаем, что орды дикарей раз за разом уничтожали цивилизованные нации. Варварские народы обходятся без культуры, благовоспитанности или этики; у них нет и намека на внешний лоск и изысканность манер, которые мы привыкли считать мерилом совершенства, но у них есть то, что теряют все цивилизованные нации, — физическое здоровье и первозданная нравственная порядочность. В то время как они живут в тесной близости с природой и следуют предписаниям естественного Бога, цивилизованный человек ежедневно отделяет себя от плана природы, заменяя простые процессы, проистекающие из закона природы, измышлениями собственного ума. В результате цивилизованный человек умирает, а его нация гибнет от руки того, кто не умеет ни читать, ни писать, но силен благодаря первозданной жизнеспособности и кто никогда не заменял варварское отсутствие морали цивилизованной безнравственностью.

Культура породила бессердечие и холодный меркантилизм и на века сокрыла под ниспадающими одеждами созданного человеком закона осквернителей космического плана. Сегодня нарушение закона Божьего — пустой звук; наказание предусмотрено для тех, кто нарушает человеческий закон. Цивилизованный человек должен быть начеку, чтобы варвар как-нибудь не направил своего необъезженного коня прямиком на роскошные проспекты современной культуры и не превратил своим грубо сделанным плугом в пустыню землю, где некогда находилась наша цивилизация.

Давайте извлечем урок, не погибая, как погиб Рим. Сильная империя сабинян*, которая зиждилась на личном мужестве и по замыслу основателей должна была пережить последующие поколения, в последние дни своего рассыпавшегося в прах могущества являла собой картину почти невообразимую. Ее храмы превратились в вертепы, ее боги были осквернены, по улицам рекой лилось крепкое вино, а ее нетвердо стоявший на ногах император шатался так же, как и трон, на котором он сидел.

Алтари Весты* были осквернены, а беспечная римская молодежь захлебнулась в диком разгуле. Добродетель утратила ценность. Днем на улицах кипели шумные ссоры, а ночью они кишели пьянствующими распутниками. Нация нанимала армии для сражений и пыталась купить мир за золото, силясь укрепить шатающийся трон. Приговор Риму был подписан, когда его мужское и женское население развратилось. Между пятым и двадцатым веками в некоторых отношениях существует большое сходство.