Мистика и реальность - страница 3
«В субботу Тимку окрещу!» – твёрдо решила она и вошла в церковный двор.
Фреска.
" ...Наблюдающий над душою твоею знает это и воздаст человеку по делам его". (Притчи 24: 12)
По лесной, заросшей высокой травой дороге неторопливо шагал, опираясь на посох, коренастый пожилой мужчина. Он с трудом нес большую корзину, доверху наполненную отборными белыми. На лице у него изредка появлялась довольная улыбка. Ранняя вылазка в лес превзошла его ожидания: урожай грибов действительно выдался знатный.
«Свиную шкуру бросили!» – с облегчением мелькнула мысль.
Мужчина ещё немного оттянул посохом холстину и вскрикнул. На него смотрели обсыпанные желтоватыми мушиными яйцами мёртвые глаза. С перепуга старик бросил корзину и поспешил к деревне.
Деревянную шатровую церковку выстроили в сельце ещё в семнадцатом веке. Во время войны с армией Наполеона церковь почти не пострадала. А вскоре на месте обветшавшей воздвигли каменную, в стиле ампир. Рядом поставили колокольню. Через несколько лет между ней и храмом встроили трапезную, которая объединила все здания в единое строение. После революции храм закрыли, и одно время в нём были склады никому ненужного хлама.
Шли годы. Старая церковь разрушалась под воздействием природных явлений и местных хулиганов. Мальчишки лазили по куполу и на колокольню. По вечерам забирались во внутренние помещения, где играли в карты и расшибалочку, писали и рисовали непристойности на фресках, украшавших стены. Возле храма на месте старого кладбища сколотили корявые сараи, возле которых сваливали в кучи навоз. Сам погост безжалостно уничтожили, даже не предав останки умерших перезахоронению. Ещё долго местные ребятишки вытаскивали из земли кости и черепа покойных, чтобы пугать друг друга. Старики в ярости плевались от такого неслыханного богохульства и грозили нечестивцам всеми небесными карами, но их роптания не интересовали местную разбитную молодёжь, которая кроме пьянства и дуракаваляния больше ничем не занималась. Единственным развлечением был сельский клуб, но внезапно он сгорел дотла. После осмотра места происшествия участковый записал в акте причину возгорания – короткое замыкание, хотя улики явно указывали на умышленный поджёг. Но ведь это сколько волокиты и лишняя головная боль! Легче всё списать на неисправную проводку.
На танцы приходилось ходить несколько километров до другого посёлка. Местные парни встречали соседей в штыки, и субботние дискотеки обычно заканчивались кровавыми побоищами между пришлыми и хозяевами. Не обходилось и без поножовщины. Криминальные показатели района росли, что очень расстраивало администрацию. Поэтому она с радостью пошла навстречу предприимчивому молодому предпринимателю и разрешила переделать здание старой полуразрушенной церкви под современный дискоклуб.
Стас привык всегда и во всём быть первым. Он окончил школу с золотой медалью, институт с красным дипломом. После защиты работать по специальности в городе не остался, а вернулся в посёлок, где развил бурную предпринимательскую деятельность. Стас открыл пару магазинчиков, и ему удалось получить лицензию на продажу алкоголя и табака, после чего доходы быстро возросли. Но пределом его мечтаний было сделать из старой церкви ночной клуб.
Стас, наконец, получил в аренду полуразрушенное здание церкви. Он нанял троих чернорабочих и с ними вместе с азартом принялся расчищать от мусора внутренние помещения. Парень задолго до этого нарисовал дизайн бара и танцевальной зоны, и ему не терпелось поскорее воплотить мечту в жизнь. Фрески на стенах он решил счистить. Потом оштукатурить поверхности и покрыть мерцавшей в темноте краской.
Работа спорилась. Почти все изображения святых были уничтожены. Стас счищал последнюю фреску, которая располагалась за алтарём. На ней был нарисован Николай Угодник, с широко разведенными руками. В левой руке Евангелие, правая отведена в сторону, как при благословении. Неизвестный мастер искусно написал глаза Чудотворца, которые словно заглядывали в душу человека. Стас старался не смотреть на лицо изображения. Ему казалось, что святой прожигает его укоризненным взором. В тот день он соскоблил фреску ровно до середины, оставив фигуру Николая Угодника обрезанной по пояс.