Миусские рубежи - страница 11

Наблюдатели видели на ней гитлеровцев. «Значит, не заминирована», — пришел к выводу лейтенант. И он решил прорываться здесь.

Стояло солнечное июльское утро. Танк находился в укрытии.

— По местам! — скомандовал лейтенант экипажу и солдатам-автоматчикам.

Автоматчиков было семеро. Увешанные гранатами, с оружием в руках, они разместились на броне.

— Держитесь крепче, — предупредил командир.

На предельной скорости танк преодолел передний край немецкой обороны. Скрываясь в складках местности и редких лесопосадках, он уходил все дальше. В стороне виднелись полуразрушенные дома хутора. На его окраине стояло несколько пушек. Находившиеся возле них гитлеровцы заметались, бросились к орудиям.

А танк, не снижая скорости, устремился дальше и ворвался в Калиновку. Несколько часов танкисты и автоматчики дрались здесь в окружении. Все попытки врага сломить сопротивление горстки гвардейцев были безуспешными. Они выстояли до подхода наступающих пехотинцев.

«Маленький Сталинград» — так называли гвардейцы Дмитриевку. Отбив в бою у врага это село, расположенное на Миусе, воины подразделения капитана Кашпера упорно удерживали его. Гитлеровцы буквально засыпали их минами, снарядами, бомбами. Но гвардейцы-сталинградцы не дрогнули.

Упорные бои шли на всех участках Миус-фронта. В донесении 118-й стрелковой дивизии, сражавшейся в районе Куйбышево, сообщалось: «30 июля части дивизии вели тяжелые бои с пехотой и танками противника. В 9 часов утра противник произвел огневой артиллерийский налет на боевые порядки, командные пункты полков и дивизии. Артподготовка длилась около часу с одновременным массированным налетом авиации, затем пошли танки с десантом и пехота. Бой продолжался весь день и до полуночи. Несмотря на внезапность, огромную силу огня, части дивизии сражались стойко и упорно, отражали танки и пехоту противника…

Умело вели бой воины учебной роты во главе с командиром-коммунистом старшим лейтенантом Якушевым. Рота три раза переходила в контратаку, бойцы забрасывали немцев гранатами, но не сдавали врагу свой рубеж. Командир роты тов. Якушев был тяжело ранен. В предсмертные минуты он сказал: „Жаль оставлять позицию… Отомстите за меня, товарищи…“ [6].»

Старшему лейтенанту Зорину с группой бойцов было приказано удерживать высоту. Обходя горстку солдат, гитлеровцы рвались на ее вершину. Они карабкались по склонам, ведя из автоматов непрерывный огонь.

И тогда Зорин решился на последнее. Схватив телефонную трубку он крутнул ручку аппарата:

— «Дон», я — «Резеда»! Огонь на меня!..

Немецкий историк генерал Типпельскирх много позднее писал об июльских боях на Миусе: «…По-видимому, с целью сковать силы немцев войска Южного и Юго-Западного фронтов на нескольких участках между Изюмом и Таганрогом предприняли 17 июля наступательные действия местного характера против 1-й танковой и 6-й полевой армий… На реке Миус в районе Куйбышево русским удалось глубоко вклиниться в оборону 6-й армии. Так как вклинение приняло угрожающий характер, командованию группы армий пришлось бросить на выручку 6-й армии крупные резервы. 30 июля силами трех пехотных, четырех танковых и одной гренадерской моторизованной дивизий 6-я армия нанесла контрудар… В ходе ожесточенных трехдневных боев удалось вернуть захваченный русскими район шириной 20 и глубиной 10 км, и 2 августа 6-я армия вышла на свои прежние позиции на реке Миус»[7].

Немецкий генерал был прав: своим наступлением на Миусе войска Южного фронта отвлекли на себя значительные вражеские силы, предназначенные для переброски к Курской дуге, и тем оказали помощь другим фронтам.

Оборона гитлеровцев на реке Миус к лету 1943 года состояла из трех полос. Первая, наиболее укрепленная, проходила по западному берегу реки. Ее глубина достигала 8–10 километров.

Здесь была вырыта сплошная линия траншей с ячейками для стрелков и пулеметными площадками, соединенными с траншеями ходами сообщения. Подступы к главной полосе траншей прикрывались проволочными заграждениями и минными полями.

Вторая полоса обороны проходила от Таганрогского залива по рекам Мокрый Еланчик и Крынка.