MKAD 2008 - страница 59

– Бог мой, как по-другому, как неожиданно вы распахиваете нам виды на проблему столкновений на МКАД! – воскликнула Крыся. – Но скажите, Макс, когда все закончено, когда раздался этот треск, когда машина сбрасывает ход и вы предчувствуете приближение интенсивного диалога, как меняется ваше состояние? У вас появляются другие мотивационные ориентиры?

– Интересный это вопрос, – проговорил Макс в полной тишине. Было слышно, как скрипнули под креслом его ухоженные туфли. Он потер подбородок и отставил руку в сторону, глядя куда-то над головой Ююкина. – Будучи движимым чувством собственного несовершенства или, как вы отлично заметили, выставленными другими мотивационными ориентирами… У Адлера это называется, кажется, «комплексом неполноценности»…

– О, вы знакомы с трудами Адлера?

– Добрятинский горизонт – доломиты и известняки с прослоями мергелей, глин и песчаников. Дорогомиловский горизонт – известняки с прослоями мергелей, глин и доломитов, – осторожно сказал Грызлов.

– Немного, – Макс поерзал в кресле, словно втираясь в него. – Вы удивительной сложности вопрос задали, Крыся… Развиваться – или принять окружающих и себя в этом мире, научиться проживать ситуацию здесь и сейчас, как советует Перлз. Вечная дихотомия и альтернатива: неудовлетворенность – стремление к развитию, то есть краткие мгновения счастья, или – остановка-принятие, то есть постоянная удовлетворенность и спокойствие. Почти Запад–Восток. Наверное, разгадка этой ситуации – в осознании человеком того, что у него есть эта альтернатива и что его выбор сознателен, тогда и «эта бессмысленная гонка» с треском бампера, я думаю, может доставить немало удовольствия…

– Не-ве-ро-ят-но, – по слогам и восторженно проговорила Крыся. – Мы только что услышали голос, идущий из глубины души профессионального подставлялы. Отметим про себя этот факт и спросим уважаемого специалиста «Автодора»: как начиналась МКАД? Почему именно эту замкнутую дорогу облюбовали мошенники, по-вашему? А сейчас мы уйдем на рекламу, и ответ на этот вопрос услышим через несколько минут. Оставайтесь с нами!

Спустившись со ступеньки подиума, пани Канташевская приблизилась к Грызлову и оперлась на подлокотники его кресла.

– Господин Грызлов, здесь ни хера не лекционная аудитория МИСИ. Кому надо знать про ваши разломы? – Крыся отвернулась и хрипло прокашлялась. – Переведите дух. Вы здесь единственный, чье присутствие оплачивается. Две тысячи долларов – это неплохая сумма для того, чтобы говорить тогда, когда вас спросят. За ваши неолитовые впадины я не приплачу ни цента. Сейчас я спрошу вас, почему МКАД, а не Бульварное кольцо, и вы мне ответите, что выбор мошенников пал на самую большую объездную дорогу в мире из-за ее загруженности. О'кей? Не надо больше разломов, чтоб они провалились в ваши впадины!

Пробка медленно двигалась вперед. По составу она пока не изменилась, все ехали тем порядком, в каком стояли. Но через пять минут или даже того меньше случилась та маленькая заминка, которая приводит обычно к большим непредсказуемым последствиям. Кто-то далеко впереди резко нажал на тормоз, избегая удара, и ему в корму, такового удара не избежав, кто-то въехал. Еще с полминуты пробка сбрасывала скорость, перемигиваясь красными фонарями. Через мгновение после того, как стало ясно – пробке быть снова, вся полоса МКАД запестрела точками уже не мигающих, а уверенно горящих фонарей.

Пискунова никто не успел остановить. Не знаю, что это было – азарт, страх перед женой или уверенность в том, что мы последуем за ним, но не успел «Вольво» остановиться, как Витя распахнул заднюю дверь, преграждая путь вперед следующей за нами в правом ряду машине.

Выскочив, он бросился к «Мерседесу». Нам не оставалось ничего другого, как выбраться из тесного салона и, протискиваясь между стоящими впереди машины Пострелова авто, поспевать следом.

Я не думаю, что в Москве есть еще один серебристый «Геленваген» с измазанным черной краской битым левым боком и тремя кавказцами в салоне. Если все приметы разобрать по отдельности, то таких машин тьма-тьмущая. Но они совпали вместе с номером, на который я глянул, именно здесь и сейчас.