Младшая сестра - страница 3
— Нет, Аликс. Она все еще жива. Именно поэтому я и обязана рассказать о ней.
Девочка молчала. Она даже не знала, что сказать. Привычная жизнь в один миг померкла и перестала иметь значение. Аликс показалось, будто ее швырнули с надежной палубы корабля в холодное бушующее море.
— Я понимаю, как тебе сейчас тяжело. — Бабушка ласкала непослушные локоны внучки. — Но поверь, для тебя нет существенной разницы. Нина, твоя мать, она певица… очень известная певица. Всю жизнь провела в гастролях по свету. Думаю, она и сейчас не привязана к какому-то определенному месту. В любом случае такая жизнь не для тебя.
Аликс не проронила ни звука. Она думала о женщине, что значила в жизни девочки все… и одновременно ничего. Затем бабушка торопливо продолжила:
— Она была слишком молода, когда вышла замуж за твоего отца. И вскоре они расстались. Я никогда его не видела, а она мало что рассказывала о муже. Когда родилась ты, Нина уже начинала пожинать первые плоды успеха… по крайней мере, так она считала…
Миссис Фарлей замолчала, но девочка поторопила ее:
— Да? Продолжай, пожалуйста.
— Для тебя, моя милая, было лучше — твоя мама и я, мы обе это понимали — остаться со мной. Расти в спокойной, здоровой обстановке и не впутываться в дикую и беспутную богемную жизнь.
— Ты хочешь сказать, — прошептала Аликс, — я ей была не нужна?
— Внучка, дорогая, она хотела для тебя лучшей доли. Я пытаюсь разъяснить непростые обстоятельства, в которых она… мы с ней находились в то время.
— Да, да, конечно. — Аликс прижалась щекой к теплой бабушкиной ладони в поисках поддержки.
— Я всегда считала, что для счастливого детства, — серьезно продолжила та, — необходима стабильность — залог безопасности. Я согласилась взять тебя, моя девочка, к себе и воспитывать как собственное дитя. Подразумевалось, что я имею право решать, когда и при каких обстоятельствах рассказать тебе правду.
— Ба, — робко спросила Аликс, — ей было трудно… оставить меня?
Лицо старой женщины превратилось в каменную маску.
— Однажды ты поймешь, — сухо заметила она, — что иногда приходится сурово обходиться даже с теми, кого любишь больше жизни.
— А ты любила ее? — Вопрос сорвался с губ прежде, чем Аликс поняла его абсурдность.
— Да, я ее любила. Она была моей дочерью, знаешь ли, а не только твоей матерью.
— Ба, ты сказала «любила». Разве больше не любишь?
Повисло неловкое молчание, затем миссис Фар-лей медленно произнесла:
— Думаю, мне лучше не рассказывать о ней больше. Однажды ты повстречаешься с матерью, и будет гораздо честнее, если ты станешь сама судить о ней, Аликс. Однако кое-что я все-таки могу тебе открыть — я никогда не могла понять ее.
Еще одно сенсационное заявление. Раньше она думала, что бабушка понимает абсолютно все.
— А дедушка? — встрепенулась Аликс. — Он понимал?
— Ну… он умер до того, как она стала взрослой. Но вероятно, ему она никода не казалась… чужой. Мне все время думалось, будто она вовсе и не наш ребенок. Нина не была похожа на дочь заурядных англичан из скромной деревушки.
— Но ведь дедушка не был стопроцентным англичанином?
— Нет, хотя таким всегда казался. Его мать была уроженкой маленькой балканской страны. Я ни разу ее не видела, но твой дед всегда смеялся, рассказывая, что в родной деревне его мать считали ведьмой. Вероятно, Нина пошла в нее. Мне не хотелось бы так думать, но возможно, это правда.
— А что в ней такого необычного? — не удержалась Аликс.
— Частично ее неувядающая красота, над которой, казалось, время не властно.
— А частично… — наседала внучка.
Бабушка ответила не сразу. Но ее слова Аликс запомнила на всю жизнь.
— Думаю, я никогда не встречала человека, в котором так отчетливо проявилась борьба добра со злом.
Аликс обхватила руками колени и притихла. Из кухни доносился шум воды и звон тарелок — Бетти мыла посуду. Над ухом девочки гудел шмель. Послышалось рычание мотора. Звук нарастал, усиливался и исчез, как только автомобиль скрылся за поворотом. Аликс внимательно вслушивалась, ее взгляд сфокусировался на шмеле, а мысли были далеко.
Ее мама — известная певица.
Известная певица — ее мать.