Могильщик кукол - страница 56

Однажды во второй половине дня Тея Крессманн задержала его на рыночной площади. Потом Тея рассказала, что Бен сидел на скамье на краю площади и унылым взглядом обводил безлюдную территорию. Затем Антония Лесслер привела его домой, забрав с детской площадки в районе новостроек на Лерхенвек. Там он отнял куклу у одной маленькой девочки, на глазах у ребенка ударил куклу камнем по голове, затем разорвал на ней одежду и оторвал у игрушки ноги.

«Что же мне делать? — спросила Труда. — Якоб так часто бил его за сломанных кукол. Я не могу бить его, как он, почти до полусмерти».

Антония ничего не могла посоветовать Труде, лишь предложить слабое утешение: у других с детьми тоже не все просто. Сама она не могла пожаловаться. Ее сыновья росли вполне благоразумными парнями, и с Аннетой не было никаких проблем. Тони и Илла фон Бург тоже не жаловались на сыновей. Уве, самый старший, постоянно разъезжал по улицам на своем страшно тарахтящем мопеде, порой ему не хватало карманных денег, выданных родителями, так как перед молоденькими девушками он строил из себя щедрого кавалера. Однако в таком деле шестнадцатилетнего парня нужно понять и проявить терпимость. Илла и Тони правильно понимали сына и проявляли должную терпимость.

Зато у Рихарда и Теи Крессманн хватало забот. Их Альберт отставал в школе, не мог усвоить даже азов таблицы умножения и алфавита, пренебрегал занятиями, а на переменках разыгрывал из себя сильного мужчину. Уже не одна мать жаловалась, что Альберт бьет девочек. Нападать на мальчиков он не осмеливался.

Рената Клой тоже крайне редко решалась брать Дитера с собой в деревню, так как сын, если не получал желаемого, становился просто неуправляемым.

В детский сад Дитер Клой отходил всего две недели, и потом его выгнали. Мальчик хотел один обладать всеми игрушками, не один раз пинал воспитательницу ногой, даже однажды укусил за руку, и теперь ему приходилось оставаться дома.

Слушая это, Труда только качала головой. Ни одному человеку не пришла в голову мысль отправить Альберта Крессманна или Дитера Клоя в приют только за то, что они бегают по деревне, хотят обладать всем, что им понравилось, избивают девочек, не могут писать и считать, подражают кому-то. Или за то, что их наказывают отцы. Но Бен…

Не раз Хайнц Люкка заступался за Бена и защищал от всех, утверждая, что он — добродушный парень. Не раз Якоба тянуло в трактир Рупольда. Для Труды выдался тяжелый год. Он подходил к концу, и ей казалось, что чувство беспомощности и страха уже достигло предела. Но внутреннее напряжение только продолжало нарастать.

По пятницам Якоб покидал дом в семь утра. Труда, как всегда, проводила мужа до двери, вышла с ним из дома и отправилась в хлев. Только накормив кур и свиней, она отважилась зайти в комнату Бена. Кровать сына оказалась пуста. Ничего другого Труда и не ожидала. Она постаралась не думать о Свенье Краль и Марлене Йенсен, а сосредоточилась мыслями на Клаусе и Эдди. Чтобы никто не решил, что она осматривает местность в поисках сына, Труда принялась протирать окно тряпкой.

Только бы не этот страх. Не найденная окровавленная сумочка. И не его половое влечение. Зачем природа напоминает ему, кто он? Впервые Труда обнаружила недвусмысленные следы на трусах Бена, когда ему было только тринадцать.

В начале года Якоб застал сына, когда он подсматривал в замочную скважину двери ванной. Внутри, развернувшись к двери, стояла ничего не подозревающая Труда и вытирала полотенцем капли воды с мокрой спины. Стоявший на коленях Бен показал на замочную скважину, за которой во всех подробностях был виден роскошный в своей пышности темный куст ниже пупка Труды.

«Прекрасно», — сказал Бен в ответ на вопрос Якоба, что он ищет под дверью ванной.

Труда точно знала, что означает его «прекрасно». Своим незначительным речевым запасом Бен пытался выразить много различных вещей. «Прекрасно делает» означало хороший поступок, удавшееся дело, за которое он ожидал похвалу или оделял ею других. А просто «прекрасно» было всеобъемлющим словом. Относившимся к жесту гладившего его по щеке человека или к материнскому поцелую. К цыплятам, мертвым мышам и куклам. К девушкам и женщинам, по-дружески и с симпатией относившимся к нему. Другим он кричал в спину «сволочь».