Мои бандиты (сборник) - страница 15

Олег тогда вернулся в номер успокоенный, забывший о душевных терзаниях. Он как будто пообщался с Ириной, прогулялся с ней.

А вечером, когда разудалый отдых в который раз покатился по накатанной дорожке, он неожиданно узнал, что Вера уже несколько дней как уехала со своим лейтенантом. Эта весть, как неожиданный укол, сняла душевную дремоту, и все утренние сомнения нахлынули на него с новой силой.

«Значит, она решила что-то важное для себя. Она теперь знает, что делать», – думал он, завидуя учительнице.

Он вспомнил ее неожиданные ласки, которые предназначались совсем не ему. Так чем же она одарит того, кого по-настоящему полюбит?!

Олегу стало обидно. Ему уже двадцать два, скоро получит диплом, а так и не знает, зачем живет, и что будет делать дальше. Фактически все эти годы его несло по течению, и он не прилагал особых усилий, чтобы пристать к какому-нибудь берегу, добиться чего-то. Где прибьет волна – остановится, подхватит течение – понесется дальше. Школа, радостное поступление в институт, а затем серенькая учеба. Жизнь в общежитии со всеми ее сомнительными прелестями, которые ему давно опостылели. И вот, как яркая вспышка, любовь к Ирине. А затем сомнения и страх перед ответственностью за любовь, и бегство на зимний курорт.

Вспомнив все это, вспомнив, что надо что-то решать и с Ириной, и с работой после института, он в смятении встал из-за стола, где они вместе с Андреем и Виктором в очередной раз знакомились с новыми девушками, вышел на балкон и неожиданно для самого себя безрассудно прыгнул вниз со второго этажа.

Небольшой электропоезд остановился в выходном вестибюле Ново-Афонской пещеры. Экскурсия закончилась. Мужчины совещались, не успеют ли они попить пива до отхода автобуса, а женщины стрекотали друг другу: «красиво», «прекрасно», «прелестно». У Олега после объяснений экскурсовода в голове вертелись три слова: сталактиты, сталагмиты, сталагнаты. «Так, наверное, называются те сосульки, что свешиваются сверху да клыки, торчащие снизу», – подумал он, но полной уверенности у него не было.

Ему казалось, что он побывал в пещере когда-то давным-давно, и сейчас смутно вспоминал озеро, похожее на бирюзу, и каменный язык, свешивающийся со стены, который экскурсовод почему-то называла водопадом. Отчетливо он помнил только, как оступился и споткнулся ушибленной пяткой. Короткая неприятная боль сразу напомнила ему тот прыжок с балкона.

Тогда боль была гораздо сильнее, но он не обращал на нее внимания. Он чувствовал себя куда-то безнадежно опоздавшим, одиноко стоящим на пустынном перроне, а что-то безвозвратно ушедшее лишь неясно видится сквозь густой туман далеко-далеко впереди.

Рядом стояли и курили через кулак два парня, передавая друг тлеющий косяк.

– Ты че, блин, в парашютисты готовишься, – спросил Олега один из них.

Олегу захотелось выговориться, поделиться тем сумбуром, который был в его душе, чтобы хоть как-то разобраться в своих мыслях и переживаниях.

– Пусто живем, мерзко как-то, – сказал он.

Парни переглянулись несмешливо выжидающими взглядами, и один из них чересчур серьезно сказал:

– Да, это точно.

Олегу показалось, что они заинтересовались, и он заговорил о том, что его мучило, о чем думал в последние дни. Он говорил запальчиво, немного ожесточенно и не замечал, что парни сначала только перемигивались между собой, затем стали откровенно насмехаться над ним, а когда им и это наскучило, тот, который все время поддакивал, грубо оборвал Олега:

– Кончай, старик, надоело. Вали отсюда.

Олег попытался еще что-то объяснить и продолжал говорить. Тогда один из парней зашел сзади, присел, а другой резко толкнул Олега в грудь. Олег, смешно глотнув воздух, упал, а рассмеявшиеся парни быстро ушли.

Олег приподнялся на корточки, уткнул лицо в колени и не выдержал: слезы, как капли сока из надломленной березы, выступили из-под закрытых ресниц.

Неужели же нет на свете ни одного человека, который бы смог понять его, разделить с ним его мысли и чувства? Неужели же всё, что мучило его в последнее время, остальных совсем не волнует?

Олег вспомнил Ирину, свою милую добрую Иришку. Он познакомился с ней полгода назад, когда началась учеба на пятом курсе. Нет, он, конечно, знал ее и раньше, ведь они учились на одном факультете с первого курса. Но в прошедшую осень он увидел ее другими глазами. Может, это произошло из-за ее необычной стрижки или новой одежды, он не знает. Но когда она вошла первого сентября в аудиторию, его взгляд, до этого бессмысленно блуждавший по лицам приятелей, остановился на ней и прилип подобно скотчу.