Молчаливое семейство - страница 8

В те годы, о которых мы ведём сейчас речь, в Швеции возникало немало новых предприятий, акционерных обществ и компаний. Лица, стоявшие за их созданием, называли себя новомодным, заимствованным из немецкого языка словечком «грюндаре» – основатели. Простые шведы толковали это заграничное слово по-своему. В их понимании оно было синонимом слова «мошенник» – лингвистический парадокс, конечно, но, видимо, небезосновательный.

Андре Оскар был «грюндаре». В его известной нам биографии, как и в жизни его предков, если смотреть на неё глазами самого Андре Оскара и ему подобных, нет, правда, чего-либо предосудительного. Тем типичнее для своего времени была эта фигура и тем страшнее. Сухарь с арифмометром вместо души, убивший в себе все живые чувства, – таким представляется основатель стокгольмского «Эншильда банк» нашим современникам. Брак был для него коммерческим предприятием. «Дешевле было бы жениться», – говорил он ещё юношей, подводя итоги своих холостых лет. Всю жизнь свою он на склоне лет изобразил в дневнике в виде бухгалтерской формулы, разнеся её по графам «расходов» и подбив сумму.

И всё же, повторяем, до основания банка Андре Оскар Валленберг не был «грюндаре» в том смысле слова, в каком его употребляли в просторечии. Зато после создания банка он пустился во все тяжкие. Об иных его операциях с валютой и облигациями, которые были в новинку для шведов, даже друзья говаривали, что это-де «сильно спекулятивный ход». Используя американский опыт, Валленберг первым в Швеции открыл кредиты для владельцев железорудных предприятий, и ему было всё равно, шведы это были или англичане. Попутно шли «обычные» операции по кредитованию строительства железных дорог, торговых сделок и т. п. Заодно банк – или сам Андре Оскар через банк – становился владельцем то мелких железных рудников, то лесоразработок. Компаньоны Андре Оскара были довольны. Ещё бы: 25 процентов прибыли на вложенный капитал получал «Эншильда банк» в первые годы своего существования. Промышленный бум требовал всё новых и новых капиталовложений, и промышленники готовы были на всё, чтобы получить кредиты.

Но бум этот не был беспредельным, он выдыхался, и операции, которые осуществлялись под руководством Андре Оскара Валленберга, становились всё рискованнее. Среди компаньонов зрело недовольство, и в 1871 году в руководстве банка произошёл раскол. Восемь директоров, обвинив Андре Оскара в чрезмерно рискованном ведении дел, вышли из состава правления и основали свой банк, который и по сей день под именем «Свенска хандельсбанкен» остаётся главным конкурентом валленберговской группы.

Эта история едва не стала равнозначной концу коммерческой карьеры А. О. Валленберга и его банка. Падение конъюнктуры перерастало в кризис – один из жесточайших спадов, которые периодически сотрясают капиталистическую экономику. Помимо статистики о кризисе конца 70-х годов прошлого века в Швеции остались полулегенды-полуанекдоты. Одни разорялись безмолвно, другие пытались спастись, идя на невероятные сделки. Безупречнейшие представители света вдруг оказывались подлецами и откровенными жуликами. Но шведские деловые круги лихорадило не только от великосветских скандалов. В низах бродило недовольство. На рудниках, фабриках и лесоразработках вызревала решимость трудового люда к борьбе за свои права, вылившаяся в знаменитую Сундсвалльскую стачку, которую власти подавили силой оружия.

Валленберговский банк стоял в те годы накануне краха. Но он уже тогда принадлежал к числу таких предприятий, гибели которых не хотели и не могли допустить власть предержащие. Многие из них сами участвовали в операциях, осуществляемых банком, были владельцами его акций. И складывающееся шведское буржуазное государство пришло на помощь крупным промышленным воротилам и банковским магнатам. Казна создала специальный фонд для займов, выдававшихся под железнодорожные акции. «Эншильда банк» обладал множеством таких акций. Под их залог он получил 4-миллионный заём. Положение банка было спасено. Более того, заём позволил его хозяевам обеспечить себя – на всякий случай – недвижимым имуществом, благо в предложении не было недостатка: то тут, то там шли с молотка имения, железорудные участки, леса и угодья.