Молчи - страница 16

Он остановился в дверях палаты, лишь на мгновение уставившись на трех девушек в больничных халатах, прежде чем у него отвисла челюсть. Сердце билось так сильно, что казалось, вот-вот вырвется из груди.

Орион Элизабет Дарби.

Он не мог двигаться, не мог думать, не мог говорить. Он просто смотрел, а Эрик продолжал болтать рядом с ним о «Кардиналах»* и о том, кого из команды нужно обменять.

В комнате было четыре кровати. На трех из них были смытые простыни, что говорило о том, что на них до этого спали. Но все три девушки сидели в кучке на другой, четвертой кровати. Они были близко, но не касались друг друга. Это так же о многом ему говорило. Их всех связывало одно и тоже. Похищение, насилие, убийство. Он чувствовал себя немного лучше, зная, что, по крайней мере, эти девушки были рядом с ней в том проклятом месте.

На телевизоре, установленном на кронштейне в углу палаты, шло шоу Мори Повича*, и три девушки были им очарованы.

— Эй, ты меня слышишь? — спросил Эрик, но его напарник направился в комнату, к девушкам, игнорируя его. Эрик усмехнулся и последовал за ним.

Мэддокс прочистил горло, постояв секунду неподвижно. Прочистил его во второй раз, громче, но девушки не отрывались от телевизора.

Мэддокс собирался сделать это в третий раз, когда Эрик поднял руку, усмехнулся и произнес:

— Эм, леди…

— Разве ты не видишь, что мы заняты, мать твою… — рот Жаклин сложился в букву «О» и остался на месте, когда ее миндалевидные глаза заметили значки полицейских на мужчинах. — Эм, в смысле, да, — она нервно засмеялась, в ее глазах появился мятежный блеск.

Орион усмехнулась, все еще не замечая Мэддокса, затем повернула голову, чтобы посмотреть, с кем разговаривает Жаклин, и в мгновение ока ее улыбка исчезла, челюсть отвисла, глаза расширились.

Стук в голове утих, и на смену ему пришел глухой рев в ушах.

Он медленно шагнул вперед, не отрывая взгляда от ее широко раскрытых карих глаз, и в его собственных навернулись слезы.

— Ри, — выдавил он.

Девушка с такими знакомыми ему глазами выпрямилась. Застыла. Откашлялась. Казалось, она отмахнулась от него так же быстро, как узнала.

— Эм, привет, Мэддокс, — небрежно сказала она. — Сколько лет прошло, пять, десять?

***

У нее были галлюцинации. Верно? Психотерапевт, женщина в очках, рассказала им все за час до того, как впервые за десять лет она увидела Мэддокса. Посттравматическое расстройство. У них будут кошмары, панические атаки, когнитивные задержки и целый другой ряд вещей, которых они с нетерпением ждали. Невозможно легко выйти из того, через что они прошли. Они были повреждены на всю жизнь. Сломлены. Орион знала, что в ту секунду, когда солнце осветило ее кожу, она не ощутила никакого чувства счастья или свободы. Она знала, что Клетка последовала за ней. Она привязалась к ее черной душе.

У терапевта был мягкий голос, она говорила правильные вещи и старалась утешить их, но Орион все равно видела блеск голода в ее глазах. Ей хотелось вонзить свои когти в содержимое черепных коробок бывших пленниц. Распаковать, препарировать их. Повесить на стене у себя в кабинете, как какое-то достижение… Знак гребаной чести. Черт, она, наверное, мечтала написать о них книгу.

«Троица Миссури».«Потерянные девочки». Или, возможно, «Сломленные». Конечно, они придумали бы какое-нибудь дурацкое гребаное название, как только все просочилось бы в новости, если это уже не произошло.

Орион не догадывалась, как много они могут знать. Она не помнила, что именно им рассказала. Все, в чем она была уверенна, так это то, что ее лодыжка ощущалась слишком пустой без цепи, тело слишком чистым, желудок слишком полным. А комната слишком большой и яркой.

Здесь было слишком много белого.

А теперь слишком много Мэддокса.

Она сразу поняла, что это он. Хотя не должна была. В конце концов, прошло уже десять лет. Ее так потрясло это мгновенное узнавание, эта мгновенное желание, что она заставила себя казаться безразличной. Но она была так же удивлена, снова оказавшись лицом к лицу, как и он.

— На самом деле десять лет, девять месяцев и двадцать шесть дней, — поправил ее Мэддокс. Его голос был хриплым. Неуверенным.