Молниеносная война. Блицкриги Второй мировой - страница 48

А вот это уже была очень серьезная ошибка. Похоже, Павлов даже отдаленно не представлял сложившейся ситуации, потому что нацеливал мощнейшую танковую группировку в составе более чем 1300 танков и 370 пушечных бронеавтомобилей на пехотные дивизии противника, единственной заботой которых было не слишком отстать от ушедших вперед танковых корпусов. Удар был нацелен на 102-ю. и 129-ю пехотные дивизии XLII армейского корпуса немцев. Ни танковым корпусам Гудериана, наступавшим еще южнее, ни танковым корпусам Гота, двигавшимся севернее, этот удар не мешал и не угрожал. Павлов предполагал отрезать ушедшие вперед танки Гота, но дело в том, что в это самое время XLVII танковый корпус генерала Лемельсена из группы Гудериана уже находился в тылу формируемой группировки, которая буквально повисала в воздухе.

Кстати, здесь существует странная путаница, объяснить которую крайне сложно. Почему-то практически все наши историки пишут о том, что целью удара были немецкие VIII и XX корпуса. Но при первом же взгляде на карту видно, что VIII корпус наступал севернее Гродно и находился на правом берегу Немана. Кроме упомянутых двух дивизий XLII армейского корпуса в полосу наступления попадали 162-я и 256-я пехотные дивизии XX корпуса. То есть соотношение сил было еще менее благоприятным для немцев, чем указывает, например, М. Солонин.

Таким образом, не в первый и не в последний раз сложилась идеальная для советских танкистов ситуация — предстоял встречный бой с пехотными дивизиями. Согласитесь, после 50-километрового марша немцы не имели ни времени, ни сил подготовить хотя бы подобие оборонительных позиций. Упоминать, что группа Болдина по числу танков и бронеавтомобилей превосходила любую из танковых групп Вермахта, уже просто лишнее. Вдобавок Болдин получил полк тяжелых гаубиц из резерва Главного Командования.

Интересно, что немцы полностью проглядели сосредоточение этих огромных сил. Объяснение простое — Люфтваффе вели разведку советских тылов, а наблюдать за районом Белостока просто не считали нужным. В общем, идеальные условия для малого блицкрига. Увы... 23 июня началось наступление группы Болдина, а уже через два дня оно завершилось, причем завершилось полным ее разгромом. Хуже того, немцы практически не заметили этого контрудара. В журналах боевых действий смутно упоминается небольшой кризис у 256-й пехотной дивизии в районе Гродно, но дивизия справилась с ним собственными силами. Об этом же пишет Гальдер, заметив, что все атаки русских были отбиты уже к вечеру 23 июня.

Кстати, самое смешное: вы можете очень внимательно прочитать воспоминания генерала Болдина, но не найдете там никаких упоминаний о наступлении или контрударах. Странно, что ни М. Солонин, ни В. Бешанов, ссылающиеся на эту книгу, не заметили этого простого факта. Все, чем ограничивается Болдин, — это пересказ своих разговоров с командиром 6-го мехкорпуса генералом Хацкилевичем, с командующим фронтом генералом Павловым, с непонятно как очутившимся в его штабе маршалом Куликом. И только.

«И в боевых условиях 6-й корпус проявил себя с лучшей стороны. В полосе, где он оборонялся, гитлеровцам, несмотря на неоднократные попытки, так и не удалось прорваться. Корпус понес потери, но он еще боеспособен и мог, пусть не с полной силой, контратаковать.

...Позвонил Хацкилевич, находившийся в частях.

— Товарищ генерал, — донесся его взволнованный голос, — кончаются горючее и боеприпасы. Танкисты дерутся отважно. Но без снарядов и горючего наши машины становятся беспомощными. Дайте только все необходимое, и мы расправимся с фашистами.

В словах Хацкилевича не было и тени бахвальства. В них звучала глубокая вера командира в своих бойцов, уверенность в том, что врага можно бить с большим успехом. Я сознавал его положение. Кончится горючее, и танки остановятся. А это — проигрыш боя. Погибнут люди, техника, прекратит существование превосходный механизированный корпус, и врагу будет открыт путь.

— Слышишь меня, товарищ Хацкилевич, — надрывал я голос, стараясь перекричать страшный гул летавших над нами вражеских самолетов. — Держись! Немедленно приму все меры для оказания помощи.