Молодой Адам - страница 15

«Увидимся», — сказал я, не оглядываясь. Я слышал с палубы смех Лесли, пока поднимался наверх.

Когда мы входили, звякнул маленький колокольчик над дверью.

Это был уютный паб с камином и свисавшими со стропил блестящими медными корабельными колокольчиками. Старик в котелке, перегнувшись через барную стойку, нашёптывал что-то бармену с прилизанными волосами, которые были зачёсаны на его розовый лоб таким образом, что напоминали гребень.

Кроме нас единственным посетителем был молодой человек в кепке, который так близко придвинулся к огню, что, казалось, он хочет отгородить его от всего окружающего мира.

Бармен кивнул нам. У него были жёлтые грязные зубы и розово-голубые выпученные глаза. Человек в котелке оглянулся, быстро кивнул, сказал «Здрасьте» и, вновь перейдя на свой заговорщический шёпот, попытался отвлечь бармена от нас. Мы вежливо ждали у стойки в нескольких ярдах от старика.

Вскоре бармен подошёл к нам спиной, как чёртик на ниточке, постоянно кивая в ответ все громче говорившему старику в котелке.

— Простите, мистер Кейт, — вдруг сказал он и повернулся к нам лицом. — Что вы желаете, джентельмены?

Мы заказали два виски и пиво. Когда мы получили наш заказ, бармен спросил, откуда мы приехали, и Лесли ответил, что мы везём антрацит из Глазго в Лейф. Бармен вспомнил Лесли и спросил у него о другом владельце баржи, который иногда сюда заглядывал — как его звали? — невысокий болезненного вида человек с заячьей губой, с ним всегда была красивая женщина лет двадцати пяти, похожая на цыганку. Но его уже давно не было видно. Наверное, он умер или бросил работу на канале.

— Да, — сказал Лесли. — Вполне возможно.

В любом случае он не знал никого, кто подходил бы под это описание, а поскольку Лесли знал всех владельцев барж, то они пришли к выводу, что тот человек не занимался перевозками постоянно.

Бармен по секрету сказал, что был бы совсем не прочь заняться той девушкой. Она бы любому понравилась, хотя сам бармен бы не решился, ведь у него жена и двое славных ребятишек.

Я терял терпение. Мне не нравился этот бар. Мне не нравились глаза бармена, которые, казалось, плавали в алкоголе, и мне было трудно притворяться, будто я не замечаю, как нам взглядом предлагал свою дружбу старик, всё ближе и ближе придвигавшийся к нам вдоль барной стойки. Я не мог сосредоточиться. Время уходило, драгоценные минуты, которые я мог провести наедине с Эллой, или хотя бы просто на улице, обдумывая способы остаться с ней наедине. Здесь я не мог мыслить ясно. Мешало всё: лица, голоса, жирное пятно на галстуке у бармена, волоски не его розовых руках и его лоснящийся бело-жёлтый воротничок. Я видел, как двигалось его адамово яблоко, когда он говорил.

— Как бизнес? — спросил Лесли.

Я одним глотком опрокинул виски и отодвинул стакан, чтобы бармен наполнил его снова.

Бармен отошёл, выбрал бутылку и начал наполнять мой стакан. Бизнес, сказал он, так себе. Сейчас денег не заработаешь. Разве что в субботу было не так плохо.

— Как и везде, — поддакнул Лесли.

— Налоги, — послышался голос старика в котелке. Причём по его виду было ясно, что он уже лет двадцать никаких налогов не платил.

— Они кого хочешь сведут в могилу, — сказал бармен. — Сейчас и умирать не по карману.

Лесли засмеялся.

— Кстати, о покойниках, — заметил он, — у вас случайно вечерней газеты не найдётся?

— Конечно, найдётся. А что?

Лесли объяснил, что мы с ним этим утром выловили из реки покойницу.

— Она была совсем голая, — добавил он. Бармен присвистнул, а старик в котелке счёл возможным присоединиться к нам.

— Убийство? — спросил он. У него был длинный подбородок и водянистые глаза. Он смотрел на меня в ожидании подтверждения.

— Наверняка, — сказал бармен, — если на ней не было одежды. Молодая?

Лесли сказал, что было трудно понять, но ей было не больше тридцати. Он спросил, что думаю я по этому поводу.

Я сказал:

— Ей было двадцать семь.

— Её зарезали? — спросил человек в котелке, прищурив глаза.

— Ни одной отметины, — ответил Лесли неуверенно, ведь её ягодицы были довольно сильно поцарапаны. — Так у вас есть газета?

Бармен вынул газету из-под барной стойки и дал её Лесли, который начал водить пальцем по колонкам.