Молодой Маркс - страница 101

гражданского общества возбуждает на мгновение энтузиазм в себе и в массах, так что ее особый интерес предстает в качестве интереса всего общества. Это возможно лишь тогда, когда недостатки общества сосредоточиваются в определенном классе, а сфера деятельности последнего общепризнана «преступлением в отношении всего общества, так что освобождение от этой сферы выступает в виде всеобщего самоосвобождения» (1, с. 425).

В Германии же ни один класс не находился тогда в таком положении. Исторически отношения между классами развивались таким образом, что каждый из них начинал осознавать себя и выдвигать свои особые требования не тогда, когда он находился в положении угнетенного класса, а тогда, когда возникал другой класс, в отношении которого первый сам оказывался в положении угнетателя. В результате «каждый класс, как только он начинает борьбу с классом, выше его стоящим, уже оказывается вовлеченным в борьбу с классом, стоящим ниже его. Поэтому княжеская власть находится в борьбе с королевской, бюрократ – в борьбе с дворянством, буржуа – в борьбе с ними со всеми вместе, а в это время пролетарий уже начинает борьбу против буржуа» (1, с. 426 – 427).

Итак, в Германии невозможна частичная, только политическая, революция и, наоборот, всеобщая эмансипация есть необходимое условие всякой частичной. Но «ни один класс гражданского общества до тех пор не чувствует ни потребности во всеобщей эмансипации, ни способности к ней, пока его к тому не принудят его непосредственное положение, материальная необходимость, его собственные цепи.

В чем же, следовательно, заключается положительная возможность немецкой эмансипации?

Ответ: в образовании класса, скованного радикальными цепями, такого класса гражданского общества, который не есть класс гражданского общества; такого сословия, которое являет собой разложение всех сословий; такой сферы, которая имеет универсальный характер вследствие ее универсальных страданий и не притязает ни на какое особое право, ибо над ней тяготеет не особое бесправие, а бесправие вообще… – одним словом, такой сферы, которая представляет собой полную утрату человека и, следовательно, может возродить себя лишь путем полного возрождения человека. Этот результат разложения общества, как особое сословие, есть пролетариат… Возвещая разложение существующего миропорядка, пролетариат раскрывает лишь тайну своего собственного бытия, ибо он и есть фактическое разложение этого миропорядка. Требуя отрицания частной собственности, пролетариат лишь возводит в принцип общества то, чтó общество возвело в его принцип, чтó воплощено уже в нем, в пролетариате, помимо его содействия, как отрицательный результат общества» (1, с. 427 – 428).

Так впервые формулирует Маркс на рубеже 1843 – 1844 гг. одно из величайших открытий научного коммунизма – открытие исторической миссии пролетариата как единственного в истории класса, который в силу своего объективного положения борется не за установление собственного господства над обществом как новой формы гнета, а за ликвидацию всякого господства и всякого угнетения. Революционное самоосвобождение пролетариата оказывается тождественным самоосвобождению общества, общечеловеческой эмансипации. Это коренным образом отличает пролетарскую революцию от всех предшествующих революций.

Вот и найдена та реальная сила, которая способна и самой историей призвана осуществить человеческую эмансипацию. Именно пролетариат должен воплотить в жизнь теорию, объявляющую высшей сущностью человека самого человека. «Подобно тому как философия находит в пролетариате свое материальное оружие, так и пролетариат находит в философии свое духовное оружие, и как только молния мысли основательно ударит в эту нетронутую народную почву, свершится эмансипация немца в человека… Голова этой эмансипации – философия, ее сердце – пролетариат. Философия не может быть воплощена в действительность без упразднения пролетариата, пролетариат не может упразднить себя, не воплотив философию в действительность» (1, с. 428 – 429).