Монохромный человек - страница 2
Роза быстро выключила воду и тут же прислушалась.
Снимая перчатки, она вышла из кухни. Снова прислушалась.
Тишину в доме нарушал только непрерывный стук дождевых капель на окнах.
Но вдруг опять жалобно и тихо заскулила собака.
Она была где — то в доме, здесь на первом этаже. Звук доносился со стороны ванной и туалета.
Роза осторожно прошла туда. Только сейчас, когда она неторопливо, почти крадучись, шла на звук собачьего голоса, она почувствовала странную, нервную зябкость. Казалось, откуда — то в дом, проникает промозглый, влажный воздух и касается её кожи.
Роза почувствовала, как её захлёстывает необъяснимое волнение и тревога.
Постепенно учащалось сердцебиение, мышцы живота наливались тяжелым напряжением. Что — то было не так. Роза не знала, что именно, и убеждала себя, что всё нормально.
Но как ни старалась, не могла избавиться от навязчивого чувства подступающей гнетущей тревоги.
— Ларри! — позвала она.
Тишина. Только дождь всё такими же монотонными перестуками капель осыпал окна дома.
Она добралась до ванной. Ей потребовалось сделать над собой усилие, чтобы открыть дверь. Она сама не могла объяснить, что именно пугало её.
Она взялась за ручку, потянула дверь на себя — из ванной потянуло теплой влагой и запахом мыла.
Роза дрожащей рукой включила свет.
Собаки здесь не было.
— Ларри! — голос Розы дрогнул, она нервно сглотнула.
Женщина почувствовала, как страх влажным теплом облепил её лицо, пополз по телу, проник внутрь, завладел разумом и мыслями.
Пульс в крови стучал торопливой рысью. Его удары становились жестче, тяжелее, точно в груди у Розы стучали копыта бегущих лошадей.
Самоеда не было и в туалете.
— Ларри! — Роза услышала мольбу в своем голосе.
Тут она услышала его слабое, робкое повизгивание.
Роза бросилась на звук. Она уже не заботилась, чтобы сохранять тишину. Звук голоса пса доносился из кладовой.
Роза успела удивиться: «Какого же лешего, его могли там оставить?»
Кладовка, в этом доме, — злачная, неприятная и душная. Она завалена всяким хламом, вроде старых игрушек, инструментов, старых одеял, полотенец, запчастей от автомобиля и прочими подобными предметами.
Но хозяева Ларри обожают свою белоснежную прелесть. Это Роза знала наверняка. Они никогда так не обходились со своим питомцем.
Услышав звук шагов Розы, пёс заскулил громче.
Роза поспешила открыть дверь, но ключ не желал поворачиваться в замке.
Пес выл и царапался в дверь.
— Сейчас, сейчас, хороший мой. — Роза, с беспокойством, пыталась открыть замок. Два быстрых поворота — замок открыт. Она повернула ручку двери.
Из кладовой на неё уставилась темнота.
Роза застыла на пороге, вглядываясь во мрак. Она просунула руку внутрь кладовой, чуть наклонилась и повела ладонью по стене внутри, в поисках выключателя.
Нечто вырвалось из темноты наружу, бросилось на неё. Роза вскрикнула, отшатнулась и упала на бок, больно ударившись бедром, коленом и плечом.
Пес, стуча лапами по полу, промчался мимо.
Роза, морщась от разливающейся, в местах удара, тупой боли, поднялась с пола. Опираясь руками на стены, прихрамывая, она ринулась следом за убежавшим псом.
— Ларри! — снова осторожно позвала она.
Собаку она обнаружила в гостиной. К удивлению Розы, пёс забился под плетеное кресло и глядел оттуда вытаращенными, поблескивающими глазами.
— Ларри, малыш. — женщина приблизилась к креслу. — Ты чего?.. Что с тобой такое?
Роза опустила взгляд. Она увидела следы от лап пса на ковре.
Они были темными, смазанными, влажными.
Дыхание Розы сбилось, затрепетало. По телу женщины скатывающимися волнами сошла нервная дрожь.
Она присела возле кресла. Осторожно наклонилась к псу.
— Ларри… — позвала она.
Пёс неуверенно зарычал.
Роза, на пару мгновений, застыла.
— Ну, ты чего… хороший мой, что с тобой? — проворковала Роза.
Голос её подрагивал, руки тоже чуть дрожали.
— Иди ко мне, — прошептала она. — Давай же…
Пёс, в ответ, жалобно заскулил.
Он всё — таки выполз на свет, когда она его позвала.
Роза, стоя на коленях, в ужасе прижала руки ко рту.
Пёс был перемазан тёмной кровью и чем — то грязно — черным, напоминающим чернила или разведенную краску.