Монстры этого мира. Книга 1. Часть 1 - страница 12

Капитан повернулся к Сетаре, отвесив оплеуху всё ещё державшему её Фрэнку:

— Великодушно прошу простить за случившееся. Весть о вашем прибытии оказалась запоздалой, а заступившая смена караула не любит лишний раз напрягать себя уточнением распорядка. Но ничего, я думаю сейчас мы вместе сообразим адекватное для них наказание. Как насчёт публично высечь их на городской площади? Естественно, после случившегося они будут разжалованы из числа стражи.

— Капитан, но мы… — Ганс пытался вставить слово.

— Молчать! И вообще, лучше молитесь.

Ганс ошарашенно уставился в пол, а затем виновато посмотрел на Сетару и Клодию. Капитан снова обратился к Сетаре.

— Смиренно жду вашего ответа. Если желаете, то можете ещё подумать.

— Ну… — Сетаре показалось, что она попала в какой-то дурдом. — Они сожалеют о случившемся?

Ганс и Фрэнк дружно закивали головами. Жалостливые глаза Клодии в этот момент также смотрели на Сетару.

— Тогда, я думаю, можно считать инцидент исчерпанным.

Сетара с вымученной улыбкой потирала болевшее после хватки стальной перчаткой запястье. Она всегда положительно относилась к людям простых профессий. К примеру, на кафедре в институте девушка находилась в числе тех немногих, кто здоровался с уборщицей, и, наверное, единственной, кто знала, как её зовут.

Крэм ошарашенно уставился на Сетару и её больное запястье.

— То есть, я правильно понял, обойдёмся просто разжалованием?

Сетара прислонила правую руку к виску, как будто из-за начинающейся головной боли.

— Нет, я же сказала, что не держу на них зла, пусть всё остаётся как было.

Капитан недоумённо переводил взгляд то на Сетару, то на своих подчинённых.

— Ааа … могу я узнать причину столь великодушного решения?

Вздохнув, Сетара пристально посмотрела ему в глаза.

— Ну что ж, вы сами спросили, капитан Крэм. Во-первых, сама ситуация. Вы сейчас просите незнакомого вам человека решить судьбу двух ваших подчинённых. Следовательно, данный человек является крайне важной персоной. Как вы сказали? «Приравнен к высокому сословию»? Я проснулась ещё в шесть утра, а появилась, видимо, ещё ночью. У вашего командования было предостаточно времени узнать, что я тут. А теперь вопрос, неужели информация о визите персоны из «высокого сословия», известная столько времени, оставляется в виде какого-то письменного дополнения к регламенту, который можно и не читать? Проводя аналогии с местом откуда я пришла, можно сделать вывод, что безалаберно сработала как раз система, которая должна была в доступной форме втолковать Гансу и Фрэнку о третьем визитёре, а не оставлять бумажку. Следовательно, я должна скорее назначить наказание вам или вашему руководству, чем Гансу и Фрэнку. С другой стороны, я вижу, что Ганс и Фрэнк действительно раскаиваются и будут теперь перед сменой штудировать все изменения регламента наизусть.

В процессе её монолога Крэм отвёл глаза в пол и почесал голову.

— Смииирно! Резко заорал он. — Отдать честь!

Оба солдата и, внезапно, сам капитан встали по стойке смирно, а затем Крэм открыл перед ней дубовую дверь в банкетный зал.

— Тут я с вами распрощаюсь и… спасибо вам. — Радостно заявила Клодия. — Но ничего, вечером увидимся.

Сетара только и успела, что протянуть руку вслед убегающей горничной. Уже спускаясь по лестнице в огромный зал, девушка, с удивлением услышала позади слова капитана:

— Дебилы, вы вообще осознаете, как вам сейчас повезло?

Сетара прекрасно понимала, что нельзя потакать людской лени и безалаберности. Но по взглядам Ганса и Фрэнка было понятно, что они реально раскаиваются. А взысканий от капитана им и так не избежать. Тогда к чему все эти наказания от неё лично? К тому же высечь, да ещё и прилюдно? Ей становилось всё более неприятно от того, куда она умудрилась попасть.

В зале было полно народа. Часть присутствующих сидели за столами, а многие мелкими группками разбрелись по углам. Тут и там сновали слуги с подносами. Однако, со всем этим контрастировал практически пустой центральный стол, за которым сидели только двое молодых людей друг напротив друга. Ребята были настолько увлечены беседой, что не заметили, как она вошла. Хотя сложно это было назвать беседой, когда один всё время говорил, ожесточённо жестикулируя, а другой лишь хлопал глазами. До девушки донёсся только обрывок разговора: «ну ты и лошара, ну еёёё, ну как так?», и говорящий махнул рукой, откинувшись на спинку стула.