Море соблазна - страница 9

В голосе явно сквозила какая-то аристократическая властность, но принадлежал ли он женщине или мужчине, Фелисити с уверенностью сказать не могла. Искоса бросив взгляд в темную глубину кареты, девушка попыталась увидеть обладателя странного голоса, но попытка ее успехом не увенчалась, и, глядя прямо перед собой, она решила продолжить свой путь, как и прежде, в одиночестве. Карета немедленно двинулась за ней, и Фелисити вынуждена была остановиться.

На этот раз заговорил сидящий на козлах чернокожий возница:

– Миссис Блэкстоун тебя и пальцем не тронет!

– Я совершенно в этом не сомневаюсь, – стараясь сохранять спокойствие, с трудом ответила невезучая путешественница.

– Тогда валяй сюда. А то я слишком стар, чтобы за тобой гоняться.

Негр невозмутимо слез с козел и открыл перед девушкой дверцу кареты. С осторожным любопытством Фелисити заглянула внутрь. Карета оказалась вместительной и глянцевито-черной, почти такой же, какой она привыкла пользоваться в поездках по Нью-Йорку.

– Смелее. У меня отнюдь нет привычки пожирать молодых женщин, хотя многие утверждают обратное.

Теперь Фелисити наконец-то смогла увидеть обладателя столь таинственного голоса – им оказалась сухая пожилая леди, сидевшая на удивление прямо. Узловатой рукой она поглаживала золотой набалдашник прогулочной трости и время от времени постукивала ею, выражая тем самым явное нетерпение.

– Да, да, именно так, – заявила она, когда Фелисити придвинулась к ней насколько было возможно. – Ну-с, а теперь поведайте мне, юная дама, кто вы такая и чем изволите здесь заниматься?

– Не думаю, что обязана пускаться перед вами в какие-либо объяснения! – Фелисити отвернулась, едва удерживая желание тотчас же вылезти из этой мрачной кареты. За ее спиной послышался скрипучий смешок, но, когда девушка обернулась, морщинистое лицо рядом с нею было абсолютно спокойно.

– Значит, у вас своя голова на плечах. Ну что ж, мне это даже нравится, – задумчиво проговорила Эвелин Блэкстоун. – Но это решительно не влияет на тот факт, что вам не следует прогуливаться, да еще и в одиночестве.

– Благодарю, но со мною все в порядке.

Эвелин даже не удостоила эту реплику ответом, а лишь оперлась на трость, оценивающе разглядывая молодую девушку с предельно близкого расстояния. Последняя оказалась немного помятой, даже не совсем чистой, но, безусловно, красавицей.

– Откуда же вы, дитя мое? Я знаю здесь всех, а вы явно приезжая.

– Я из Ричмонда. – Фелисити вздернула подбородок и попыталась придать своим словам ту высокомерность и замедленность, которые были присущи исчезнувшей кузине.

– Неужели из Ричмонда?

Лицо старухи было нахмурено, но в глазах светился острый и здравый ум, так что Фелисити не смогла наверняка определить, действительно ли поверила ей эта язвительная дама. И взгляд ее умных глаз заставил девушку еще раз спокойно повторить:

– Да, я приехала на Юг, чтобы навестить свою кузину.

– Что? В гости?! – Старуха вложила в эти слова столько недоверия, что Фелисити даже передернуло. Все это начинало выглядеть в сложившихся обстоятельствах просто смешным. Но задумавшись на мгновение, северянка поняла, что на самом деле смешного во всей этой истории было мало – в Чарлстоне шла война, и война жестокая.

Фелисити облизнула внезапно пересохшие губы. Только бы не поддаться страху, уже начавшему переполнять ее! Она не может вернуться домой с пустыми руками! Тем более, после записки, оставленной ею Иебедии и отцу. Как бы ни сложились обстоятельства, она найдет ребятишек и вернет их несчастной матери!

Впрочем, сейчас надо успокоить эту властную даму, и простейшим способом для этого будет полное удовлетворение ее любопытства. Фелисити откашлялась.

– Честно признаться, я приехала, чтобы остаться с ней.

– Так вы вдова?

– Я… – Фелисити вспомнила, что на голове ее уже не красуется вдовий убор. – Нет.

– В таком случае, почему же вы носите траур? – и Эвелин указала тростью на ее костюм.

– Я думаю, мой костюм не имеет к вам никакого отношения.

Платье же самой владелицы кареты было отлично приталено и сшито из шелка самого благородного оттенка.

Совершенно не обидевшись на последнее замечание Фелисити, старуха как ни в чем не бывало задала своей спутнице новый вопрос: