Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие - страница 28

Культура – это сфера, в которой все тенденции, обычаи получают самостоятельное, специализированное развитие. Такое автономное развитие и независимое существование явлений связано со специфическим модусом существования культуры, которого мы коснемся ниже. Вот один пример. Все знают моду XVII века – одежду с многочисленными разрезами, специальными раздутыми буфами, в прорезях которых была видна ткань иной фактуры и гармонирующего оттенка. Эта странная мода пошла от ландскнехтов, которые разрезали трофейную одежду (проще говоря, награбленную либо снятую с мертвого тела), чтобы она не стесняла движений – ведь труп часто оказывался «не по росту». Мы видим, из каких странных источников может питаться культура, видим, как из них возникают стили и направления, обычаи и традиции. И все это многообразие форм сосуществует в культурной жизни. Там, где правовая сфера добивается унификации за счет четкого разграничения форм, где хозяйственная сфера унифицирует жизнь за счет непрерывной трансформации всего во все, – там сфера культуры добивается сосуществования разных, противоположных, несовместимых и несообразных друг с другом явлений, по самой сути своей изолированных – и в то же время одновременных и сообщающихся в космосе культурной жизни.

Описанные выше примеры возникновения государственных структур, экономических явлений и культурных обычаев демонстрируют ту стадию развития, когда самые различные по своей функции «органы» общественной жизни были еще слабо дифференцированы, не стали еще специфическими образованиями в различных сферах и вели совместное, хотя и автономное существование в качестве культурных традиций. Однако внедрять в современную экономическую и финансовую жизнь категории культуры, из которых выросли сотни лет назад современные государственные и экономические органы, было бы вредной утопией, это парализовало бы финансовую и экономическую жизнь, сферу государства и права, не позволило бы им эффективно выполнять свои функции в общественном целом. Если сейчас отменить банковский процент и вернуть процесс займа денег в моральную сферу, экономика развалится. Точно так же и возвращение государства на стадию личного дела одной семьи, где все чиновники связаны личными, патриархальным узами с главой дома, вряд ли может быть рассмотрено как прогресс государственности, такая ситуация представляется ненормальной. В том же смысле, в каком государство и экономика должны быть (и являются в значительной степени) независимыми от культуры, и сама культура должна являться независимой от государственно-правовой и хозяйственной сфер.

В явлениях культуры мы замечаем определенную противоположность экономической жизни. Если экономические явления перетекают друг в друга, сливаются во взаимопереходах, то явления культурной жизни чрезвычайно не похожи друг на друга. Каждое из них стремится выработать свое собственное существование; едва появившись, каждое культурное явление заставляет рассматривать весь мир с новой, ни на что ранее бывшее не похожей точки зрения. Каждый отголосок, оттенок, аспект культуры стремится к самостоятельному существованию, настаивает на своей уникальности, ни-на-что-не-похожести. Даже внутри сферы культуры проникновение законов жизни одного явления в другое кончается весьма плачевно: «Кандинский очень хотел в конце жизни нарисовать гуся, но не решился» (Комар-Меламид). Можно вспомнить сотни примеров, когда эстетика проникает в этику, религия стремится управлять искусством, нравственность учит политику – и каждый раз учение, прекрасное на своем месте, вызывает сильнейший протест в другом. Культура – это область чрезвычайного разнообразия, где каждое явление создает свой мир. Сфера культуры совершенно не похожа на тесный, слитный мир, в котором существуют экономические понятия, и разграфленный, упорядоченный, закономерно образованный мир права. Если право всечеловечно, всемирно по притязаниям, если экономика слитна во всех своих аспектах, то культура характернейшей своей чертой имеет локальность, элитарность, разнообразие. «В движении культуры различных исторических тел нам предстает действительно образование совершенно различных «миров», которые возникают и погибают вместе с этими историческими телами, они неповторимы и исключительны…» (А. Вебер, 1999).