Морганы. Династия крупнейших олигархов - страница 39

Джон Д. Рокфеллер готовил планы создания нефтяной империи, беспощадно расправляясь с конкурентами, и в 1870 году была организована «Стандард ойл компани».

В октябре и ноябре на железной дороге «Эри» были проведены забастовки против сокращения заработной платы, несправедливых увольнений и т. д. Адмирал Фиск заявил, что не поддастся диктатуре рабочих «Эри», и, собрав около тысячи вооруженных пособников, приготовился «подавить» бунт. По словам же «Нью-Йорк таймс», «забастовщики не демонстрировали никакого намерения нанести ущерб каким-либо лицам или их собственности»… В октябре директора Гулд и Фиск были переизбраны, а в ноябре произведена новая эмиссия пятидесяти тысяч акций… Один остряк сочинил песню о приспешниках Джея Гулда:

А в газетах из-за многочисленности ужасных несчастных случаев на железной дороге неоднократно появлялись заголовки типа «Бойня на «Эри»…

Лупите своего сынка

За то, что он чихает.

Он дразнит вас наверняка,

Нарочно раздражает.

Алиса в Стране чудес

Война за контроль над «Олбани и Саскуэханна» вновь обострилась на совещании акционеров железной дороги в сентябре 1867 года. Каждая из сторон привела с собой по полдюжины адвокатов, Джим Фиск «принес целый мешок судебных постановлений», но группа Ремси – Морган подготовились не хуже. Гулд и Морган не присутствовали на совещании, но это было их стратегией.

Это совещание акционеров некоторым образом напоминало спектакль. Толпы народа, полиция, ораторствующие адвокаты, судебные постановления, боевые тревоги. Жизнь народа была тусклой, и толпа жаждала лицезреть войну, которую бизнесмены вели друг с другом. Красноречивый Джим Фиск, «как всегда изысканно одетый, веселый и жизнерадостный», был особенным любимчиком толпы, сентиментальный пират, о котором впоследствии пели: «Он никогда не обижал бедняков». (Как раньше пелось о Джесси Джеймсе: «Джессии был человеком – другом бедняков», и о другом бандите: «Он грабил богатых и все раздавал беднякам».)

Фиск сделал первый выстрел на совещании. Это было постановление судьи Барнарда, запрещавшее голосование по незаконным и фальшивым акциям – акциям, выпущенным Дж. П. Морганом и Ремси, что фактически ограничивало голосование по каким-либо другим акциям, кроме тех, о которых Фиск и Гулд знали, что эти бумаги составляют большинство. В таких обстоятельствах Ремси и Морган решили, что единственная их надежда – это сорвать голосование, и они представили постановление, запрещавшее инспекторам получать голоса выборщиков. Фиск был готов и к такому шагу, и еще до представления этого постановления его совещание удалило прежних инспекторов и выбрало новых, на которых этот указ не распространялся. Тогда Ремси представил еще одно постановление, запрещавшее голосование по определенным акциям, но по этим акциям голосовал управляющий, назначенный Фиском.

В результате таких маневров Фиск добился контроля над этим совещанием акционеров, а Ремси и Морган удалились для организации своего собственного совещания. Готовый и к этому, Фиск представил постановление, запрещавшее инспекторам Ремси получать голоса по определенным акциям, а также выпущенный за день до этого судьей Барнардом приказ об аресте Ремси и еще трех сотрудников «Олбани и Саскуэханна». От другого судьи Ремси незамедлительно получил приказ о своем освобождении под залог. Тогда каждая из сторон выбрала свой собственный совет директоров (в совет Ремси вошел Дж. П. Морган) и приняла резолюции, обвинявшие друг друга в мошенничестве, насилии, преступлениях и аморальных действиях.

Совещание акционеров так и не приняло никакого решения, и война на уничтожение разгорелась с новой силой – еще семь судебных разбирательств, множество постановлений, слушания дел о неуважении к суду, а также множественные аресты. Построенная для того, чтобы служить людям, «Олбани и Саскуэханна» была полностью деморализована. Общественность негодовала, и тогда генеральный прокурор штата Нью-Йорк от лица народа возбудил дело против Моргана, Гулда, Ремси, Фиска и сорока двух других человек с целью определить, какие же лица являлись законными директорами «Олбани и Саскуэханна». Дело перешло под юрисдикцию высших государственных судов, чего именно и добивался Морган.