Морис Торез - страница 11

— гордость французского профсоюзного движения. Та партия, которая всегда руководила и ныне руководит борьбой нации за независимость, потому что в течение многих лет Морис Торез, преодолевая ошибочные идеи и чуждые рабочему классу традиции, сумел обогатить умы и сердца коммунистов, научить их лучше понимать Францию, больше ценить великое наследие прошлого, присвоенное буржуазией и вступившее в непримиримое противоречие с нею, отдавать должное великим идеям и великим деяниям, превратившим Францию в то, чем она стала в глазах других народов, идеям и деяниям, по праву принадлежащим нашему народу.

Я попытался однажды воздать должное этой партии, прибегнув к помощи слабых стихов, которые, если вы разрешите, я сейчас вам прочту; эта партия, партия Мориса Тореза, является партией единственного класса, способного отныне руководить нацией, не имея иных целей, кроме интересов нации. Когда я обращался к партии, к моей партии, со словами, которые я сейчас вам прочту, я отлично сознавал, что она прежде всего — партия Мориса Тореза, сформированная, закаленная и выкованная им, и поэтому слова благодарности, заключенные в моем стихотворении, относятся к нему.

Мы никогда не устанем повторять,— величайшая заслуга Мориса Тореза состоит в том, что он не только провозгласил, но и доказал на деле следующее положение: рабочий класс, руководимый самыми сознательными своими сынами, пролетарскими революционерами, является подлинным вождем нации. Мы никогда не устанем повторять, что Торез мужественно вел борьбу против заблуждений, предрассудков, анархических традиций, против проникновения буржуазной идеологии в ряды рабочего класса — и все это для того, чтобы помочь широким народным массам Франции переоценить национальные ценности, чтобы превратить эти массы в опору и в гаранта этих непреходящих ценностей; и, говоря, что Морис Торез возвратил французскому народу Марсельезу и трехцветное знамя, я вижу в этом символ, великий и волнующий символ. В действительности он возвратил Франции будущего всю Францию прошлого, овеянную этим знаменем и пронизанную музыкой этого гимна. На протяжении многих лет я ежедневно наблюдал, с каким безграничным терпением Морис Торез добивался своей цели. Я знаю, как мягко и вместе с тем решительно (что свойственно только ему) он без устали убеждал многих товарищей, даже тех, кто с трудом поддавался убеждению, в той национальной роли, которую призваны сыграть коммунисты, в том, что их долг — беречь наследие Франции, вплоть до мельчайшей крупицы; Торез пользовался для этого любым подходящим случаем — годовщиной, открытием памятника, частной беседой. Как никто, он умел говорить о Руже де Лиле; в 1938 году, в дни Мюнхена, он сказал мне с удивительным предвидением событий: «Почему ты не уделяешь внимания Шарлю Пеги? Почему ты позволяешь, чтобы другие писали о нем?»[12] Кто во Франции придавал больше значения Дидро, чем Морис Торез? А Виктору Гюго? Но все это вещи вполне очевидные, главное же — то глубочайшее понимание явлений культуры, которое свойственно Морису Торезу… вот почему он может целый вечер читать вслух стихотворения Гастона Куте и лучше проникает в поэзию Элюара, чем проникаем в нее вы и я.

Ведь это Морис Торез выковал такую партию, в которой состоят Пабло Пикассо и Фредерик Жолио-Кюри, что приводит в ярость буржуазию всех стран. Морис Торез — это прежде всего человек, выковавший ключ к будущему национальному единству, в интересах сильной, свободной и счастливой Франции, которой жаждут и которую создадут коммунисты.