Морской демон - страница 8
Она двинулась вперед.
Он нахмурился. Он не собирался тратить понапрасну дыхание или силы на то, чтобы пререкаться. Но и не мог стоять в стороне, пока она будет увечить ноги, пробираясь по прибрежным камням. Мысленно смеясь над собственной слабостью, он поднял ее на руки.
Реджина вскрикнула и рванулась, головой ударив его снизу в подбородок. Челюсть пронзила острая боль.
Он рявкнул:
— Сиди спокойно!
Она повернулась, и ее лицо оказалось в нескольких сантиметрах от его. Ее волосы мягко касались его щеки и пахли фруктами, земляникой или…
— Ты меня удивляешь, — заявила она.
— Я и сам себе удивляюсь, — пробормотал он в ответ.
— А в чем дело? Никогда раньше не брал девушек на руки?
— Да уж, нечасто.
Это абрикос, решил он. Она пахнет, как абрикос, спелый и терпкий. Она оказалась тяжелее, чем он ожидал, и мышцы на его крепком, словно из упругой стали, теле напряглись. Кожа под ее коленками была мягкой и гладкой. Чтобы уколоть ее, он сказал:
— Обычно они просто лежат.
В сумрачном свете блеснула ее улыбка.
— Это объясняет, почему тебе явно не хватает навыка.
Он тихо рассмеялся.
— А ты?
Вокруг его щиколоток плескалась вода. Она крепче обняла его за шею.
— А что я?
— Тебя часто вот так… хм… носят на руках?
— Ты хочешь спросить, сплю ли я со всеми подряд?
Он сам не знал, что именно хотел спросить. Или зачем.
— Твоя личная жизнь меня не касается.
Она фыркнула.
— Это понятно. Иначе ты воспользовался бы презервативом.
По правде говоря, у нее было не больше шансов заразить его, чем у него — сделать ей ребенка. Но Дилан не собирался объяснять ей это. Даже если бы он попытался, она бы все равно не поверила.
Он вышел из воды и опустил ее на песок.
Она вздохнула.
— Послушай, тебе не о чем беспокоиться. Ты у меня первый… ох, за очень долгое время.
Он, испытывая удовлетворение и одновременно проблеск вины, нахмурился. Он не должен был ничего чувствовать. У таких, как он, это не принято. Они ищут в сексе чувственный опыт и избавление от физического напряжения. Они не ослепляют себя эмоциями и не связывают партнеров несбыточными надеждами.
— Твоя обувь. — Он кивнул.
Ее туфли лежали за линией прибоя, и их кокетливые каблучки и тонкие ремешки были явно не приспособлены для ходьбы по скалам и песку.
— Да. — Она подхватила их. — Спасибо.
— Не стоит благодарности.
Он поймал ее взгляд, теплый и осторожный, и почувствовал, как внутри разливается тепло. Он снова хотел ее. И этот всплеск чувств насторожил его.
С этого момента он должен научиться не заниматься любовью с людьми.
Он был слишком близок к тому, чтобы быть одним из них.
А эта вовсе не так уж и хороша, уговаривал он себя. Несмотря на силу ее ответной реакции и удовлетворение от эго, что он довел ее до оргазма. Нуда, по людским стандартам это был приемлемый вариант. Но он привык к партнершам, которые знали, что доставляет удовольствие им и как добавить удовольствие ему. Ему было четырнадцать и он горевал по матери, когда у него случилась первая любовная связь с сексапильной женщиной-селки[4] которая оттачивала свои навыки и похоть тысячелетней практикой. Она была абсолютно не похожа на эту напряженную, постоянно спорящую человеческую женщину.
Ее слова звучали у него в голове. «Ты у меня первый… ох, за очень долгое время.»
В груди у него сжалось.
Воздух был слишком теплым. Теплым и душным. Он опутывал его, словно рыбацкая сеть, сдавливал легкие, перекрывал горло. Дилану было трудно дышать. В нем поднималось бешеное желание уйти, убежать, вернуться на свободу, в море.
Он не шевелясь стоял на камнях, пока эта женщина, Реджина, теребила свои туфли.
— Ну ладно. — Она выпрямилась и широко улыбнулась. — Желаю тебе хорошо провести время на острове.
— Я уезжаю сегодня ночью.
Улыбка ее поблекла.
— А-а-а… Тогда, думаю, я тебя уже не увижу.
Случайное движение, нежное невольное прикосновение к его бедру обожгло Дилана, словно раскаленное клеймо. Дети моря ни к кому так не прикасаются. Они или сражаются, или спариваются.
Его руки сжались в кулаки.
— Нет, — сказал он.
Не говоря больше ни слова, она отвернулась. Он остался на месте, а она побрела по берегу, в сторону света и музыки, бросив его одного.