Мошка в зенице Господней - страница 10

А затем звездная пехота ворвалась внутрь, ведомая высоким, измазанным кровью мужчиной с манерами придворного и одной рукой на перевязи. На этом кошмар кончился, и Сэлли захотела проснуться. Ее вымыли, накормили, одели… но она почему-то не просыпалась. Душа ее была как будто закутана в хлопок…

Ускорение давило ей на грудь. Тени в кабине были острыми, как бритва. Рекруты с Нью-Чикаго толпились около иллюминаторов, о чем-то возбужденно переговариваясь. Видимо, они уже в космосе. Адам и Энни смотрели на нее с тревогой. Впервые увидев Нью-Чикаго, они были довольно полными, сейчас же кожа висела на их лицах складками. Сэлли знала, что они отдавали ей большую часть своих пайков, и все же сейчас они выглядели лучше, чем она.

Мне хочется заплакать, подумала она. Я должна поплакать, например, о Дороти. Я надеялась, что мне скажут, что Дороти найдена, но этого не произошло. Она исчезла навсегда.

Голос, записанный на пленку, сказал что-то, чего она не поняла, а затем наступила невесомость, и Сэлли поплыла.

Поплыла…

Куда они везут ее сейчас?

Она резко повернулась к иллюминатору. Нью-Чикаго сверкала, подобно любому, похожему на Землю, миру. Светлые моря и континенты, все оттенки голубизны, тут и там испачканной пятнами облаков. Когда планета уменьшилась, Сэлли отвернулась, закрыв лицо руками. Никто не должен был видеть ее сейчас. В эту минуту она могла бы отдать приказ превратить Нью-Чикаго в оплавленный каменный шар.

Закончив проверку, Род провел на ангарной палубе богослужение. Едва они допели последний гимн, как вахтенный гардемарин объявил, что пассажиры прибыли на борт. Блейн приказал команде возобновить работу. У них не будет выходного до тех пор, пока корабль не обретет прежний щеголеватый вид, и на орбите не важно, что говорят традиции о воскресенье. Блейн следил, как мужчины расходятся, напряженно ища признаки возмущения, но вместо негодующего ворчания услышал ленивую болтовню.

– Ну, хорошо, я знаю, что пылинка есть, – сказал Стокер Джексон своему собеседнику. – Я могу понять существование пылинки в моем глазу, но как в божественном может оказаться бревно? Объясните мне, как может бревно быть у человека в глазу, а он этого не замечает? Это просто невозможно.

– Вы совершенно правы. Но что такое бревно?

– Что такое бревно? Хо-хо, вы с Тэйблтопа, не так ли? Так вот, бревно – это древесина… Его получают из дерева. А дерево – это большое, огромное…

Голоса удалились, и Блейн быстро отправился обратно на мостик. Если бы Сэлли Фаулер была единственным пассажиром, он с удовольствием встретил бы ее на ангарной палубе, но ему хотелось, чтобы Бари сразу же понял их отношения. Пусть не думает, что капитан корабля Его Величества торопится навстречу торговцу.

С мостика Блейн следил по экранам, как клинообразный корабль подошел к ним и был втянут на борт «Мак-Артура» между огромными прямоугольными крыльями дверей шлюза. Рука его при этом нависала над переключателем интеркома – подобные операции были сложным делом.

Пассажиров встретил гардемарин Уайтбрид. Первым был Бари, сопровождаемый маленьким темнокожим человеком, которого торговец не потрудился представить. Оба были одеты для путешествия в космос: широкие брюки с плотными застежками на лодыжках, подпоясанные туники, все карманы на молниях или пуговицах. Бари, казалось, был не в духе. Он ругал своего слугу, и Уайтбрид постарался запомнить его слова, чтобы потом пропустить их через корабельный мозг. Гардемарин отправил торговца вперед с младшим офицером, а сам стал ждать мисс Фаулер.

Бари они поместили в жилище священника, а Сэлли – в каюте первого лейтенанта. Предлогом выделить ей большее помещение послужило присутствие Энни, ее прислуги, которая должна была жить вместе с ней. Мужчину-лакея можно было отправить вниз к команде, но женщина, даже такая старая, как Энни, не могла жить среди мужчин. Жители окраинных планет достаточно долго развивали новые представления о красоте. Они никогда не стали бы приставать к племяннице сенатора, но ее экономка была совсем другим делом. Все это имело смысл и, хотя каюта первого лейтенанта соседствовала с жилищем капитана Блейна, тогда как каюта священника была уровнем ниже и тремя отсеками ближе к корме, никто и не подумал протестовать.