Московская пустошь - страница 7

'Не имей сто рублей, а имей сто друзей' - тупо подумал Андрей.

Остановился.

- Сторублевка есть?

Самсонов уставился на него.

- Есть. А зачем тебе?

- Дай сюда.

Андрей пристально посмотрел на бумажку, перевернул, опять перевернул. Выпучил глаза. Неслышно прожевал губами слова. Поднял тяжелый взгляд на Сэма.

- Где находится Большой театр? Который с большой буквы Б?

Сэм пожал плечами:

- На Проспекте мира, напротив УрГУ.

- Где? Здесь, в Катере??

Голос Сэма дрогнул.

- Андрей...

Вержин помахал ладонью.

- Все нормально. Я спокоен. Спокоен я. Поехали к Большому.

Сэм ошарашенно помолчал. Покачал головой.

- Эндрю, тебя родители дома ждут. Они сами хотели прибежать в больницу - я отговорил.

Андрей упрямо поджал губы.

- Нет, сначала - к Большому. Мне это нужно именно сейчас - обязательно до встречи с ними.

Самсонов прищурился.

- Ты мне не веришь?

- Сэм, только на секунду представь, что я, в самом деле, говорю именно то, что думаю. А теперь скажи - как я должен вот это все воспринимать?

Сэм задумался.

- Не знаю, сложно представить. Только это не розыгрыш, Эндрю.

Вержин помахал перед носом Сэма бумажкой.

- Ага. Фронтон Большого театра, а под ним надпись 'Екатеринбург'. Не может его тут быть, понимаешь? Когда Большой построили, Екатеринбург был захолустным городишкой в жопе мира. Никто бы не стал главный театр страны в такое место запихивать. Полная чушь и бессмыслица.

Сэм кивнул.

- Ну да. Его в 41-м сюда эвакуировали. А когда после войны решили здесь оставить, построили точную копию здания, которое немцы в Смоленске при отступлении взорвали.

- В Смоленске, значит?

Вержин смял сторублевку в кулаке. Швырнул на тротуар.

- Докажи.

Сэм сплюнул.

- Ну, пошли...

...Вержин и Сэм спустились в метро. Андрей увидел очередь турникетов, кассы с оранжевыми занавескам. Побледнел.

- Что, Эндрю? - Сэм забеспокоился, заглянул Андрею в лицо, - Тебе плохо.

'Спокойней, Вержин, спокойней, - Андрей пару раз глубоко вдохнул, выдохнул, - Типовой проект. Свердловское метро копировало московское. Все в порядке.'

- Ничего, в порядке я. Слушай, Сэм... - тихо сказал Вержин, - А здесь, ну, в этой реальности, ты ко мне в Долгопу заезжал?

Сэм выпятил нижнюю губу.

- Ну да. Пару раз ездили с ребятами в Питер. Один - в Новгород. Еще - в Польшу катался по студенческой путевке. Каждый раз по дороге к тебе заглядывал на несколько дней. А что?

- То есть, Физтех-то, по крайней мере, существует? МФТИ, я имею в виду.

Сэм всплеснул руками.

- Да есть твой любимый Физтех, не боись. Я понимаю, ты же на него чуть не молился. В Долгопрудном - на границе БМА.

- БМА? - переспросил Вержин.

- Большой Московской аномалии. Московской пустоши, - пояснил Сэм, тревожно глядя на Андрея, - Для вуза, где ядерных оружейников и ракетчиков готовят - самое подходящее место.

Он протянул руку в сторону, потом в другую, как балетный танцор.

- С одной стороны - центр страны, все дороги туда сходятся. С другой - зона пустоши полностью закрыта и люди там не живут. Да еще через газовую шапку американцы не видят, что там происходит. Так что периметр аномалии - самое удобное место для размещения полигонов и секретных лабораторий, - Самсонов хлопнул себя по лбу, будто спохватился, - Да что я тебе говорю, ты же сам мне рассказывал.

Вержин сел на сиденье, закрыл глаза.

- В том и дело, что не помню, Сэм.

- Вставай, уже выходить пора. Станция 'Площадь 1905 года'.

- '1905 года'? Это же Москва! Но я помню - это в Москве!... Или - нет?...

Сэм схватил Вержина за шиворот и выволок из вагона. Андрей судорожно завертел головой. Остановился взглядом на бра и люстрах, на белом мраморе путевых стен. Вцепился в гранитную опору, уставился на нее пристально.

- Когда эта станция построена?

- Кажется, в 1994-м, - испуганно ответил Сэм.

- Чушь, - отмахнулся Вержин, - это же сталинский стиль, конкретно.

- Эндрю, тут где-то табличка есть, - мягко сказал Алексей, - с годом пуска. 1994-й, я сейчас точно вспомнил.

Обхватив голову руками, Андрей сполз спиной по стенке.

- Я здесь был? А если был, то где - в Свердловске или в Москве? Не понимаю...

Квадригу на фронтоне Большого Вержин уже спокойно рассматривал. Пожалуй, даже чересчур спокойно.