Москва белокаменная, ее святыни и достопримечательности - страница 15

Особенно много страдали монастыри въ то время, когда сами русскіе князья, враждовавшіе между собою, призывали татаръ для опустошенія предѣловъ отечества *), Умноженіе монастырей во время монгольскаго ига было слѣдствіемъ того, что религіозная жизнь, болѣе чѣмъ прежде, проникала въ сердца людей. Она-то и заставляла ихъ стремиться къ высшимъ степенямъ нравственнаго совершенства, которое представляло монашество. Монашеская жизнь была въ то время въ обыкновеніи какъ въ простомъ народѣ, такъ и между боярами и князьями: Иноческая жизнь поселяла къ себѣ благоговѣніе и вызывала многихъ, и особенно князей, благодѣтельствовать монастырямъ, обновлять ихъ и строить вновь. Сюда же можно отнести и ту безпрепятственность, ту легкость и то удобство, съ какими основывались у насъ тогда монастыри. Каждый инокъ, говоритъ преосвященный Макарій **), желавшій уединенія, одинъ или съ товарищемъ, отходилъ въ пустыню или лѣсъ, строилъ себѣ хижину, или копалъ пещеру и начиналъ подвизаться. Скоро онъ дѣлался извѣстнымъ. Къ нему приходили, одни за наставленіемъ и совѣтомъ, другіе съ просьбою поселиться, и онъ принималъ ихъ. Сами иноки строили небольшую деревянную церковь и келіи. Добрые люди дѣлали приношенія и пожертвованія, и такъ монастырь устроялся. Случалось, что инокъ, оставивъ собранное имъ братство, удалялся на новое пустынное мѣсто и точно такимъ же образомъ устроилъ другой монастырь, потомъ переходилъ въ третью пустыню и основывалъ третій монастырь. Такъ, преподобный Авраамій Галичьсній основалъ четыре монастыря; Макарій Унженскій — три монастыря; Діонисій Глушицкій — три и четвертый возстановилъ; Ѳерапонтъ Бѣлоезерскій, Димитрій Прилуцкій, Стефанъ Махрицкій — по два. Особенно же возникало много монастырей въ то время, когда Москва возвысилась надъ другими городами и сдѣлалась постояннымъ мѣстопребываніемъ русскихъ митрополитовъ и средоточіемъ духовной власти. Въ это время число монастырей быстро возрастало въ средней полосѣ Россіи, особенно же въ Москвѣ и ея окрестностяхъ. Въ это же время основанъ и Спасскій монастырь въ Москвѣ.

Первоначальное основаніе этого монастыря приписываютъ Іоанну Даніиловичу Калитѣ. Но еще до Калиты въ Москвѣ на Бору, между оврагомъ и болотомъ стояла домовая церковь, во имя Преображенія Господня, построенная отцемъ Калиты, благовѣрнымъ княземъ Даніиломъ. И Софійскій временникъ ***) и Никоновская лѣтопись ****) въ 1319 году упоминаютъ о Спасовомъ монастырѣ 'въ Москвѣ, куда перевезено было тѣло князя Михаила Тверскаго, замученнаго въ Ордѣ. Калита же въ 1330 году построилъ только каменную церковь на мѣсто деревянной. Онъ же украсилъ ее св. иконами, книгами, сосудами, пеленами; потомъ присоединилъ къ этому монастырю, монастырь Даниловскій съ погостомъ и всѣмъ наслѣдіемъ, «да вкупѣ оба монастыря подъ единымъ началомъ паствы неоснудно устрояютоя» 1). Онъ же склонилъ и всероссійскаго митрополита Петра перенести свой престолъ въ Москву. Такимъ образомъ, гдѣ поселился митрополитъ, тамъ, близь его дворца, былъ и монастырь на княжескомъ дворѣ въ западной части нынѣшняго Еремля. Это былъ первый монастырь въ городѣ Москвѣ. Іоаннъ Даниловичъ любилъ эту обитель болѣе всѣхъ монастырей. Онъ надѣлилъ ее иконами, книгами и священными сосудами, постоянно снабжалъ пищею и одеждою, обогатилъ вкладами и доходами. Передъ концемъ своей жизни онъ самъ отошелъ въ этотъ монастырь и тамъ принялъ монашество 2). Сынъ его, великій князь Симеонъ расписалъ монастырскую церковь. Во время нашествія Тохтамыша эта обитель была истреблена огнемъ и архимандритъ ея Симеонъ погибъ отъ меча татаръ, но попеченіями Димитрія Донскаго и сына его Василія она снова была возобновлена. Подобно другимъ монастырямъ эта обитель получала вклады, какъ отъ великихъ, такъ и отъ нѣкоторыхъ удѣльныхъ князей. Такъ, Димитрій Донской завѣщалъ своимъ дѣтямъ: «давать ежегодно Спасовому монастырю на Спасовъ день оброкъ 15 рублей» 3). Василій Васильевичъ Темный подарилъ этой обители свое село Клементьевское; а сынъ его, Углицкій князь Андрей, подарилъ ей свои деревни: Пукашино и Кисловку, съ пустошью Бабчино, со всѣми угодьями, лѣсами лугами и пашнями