Москва в начале ХХ века - страница 27

Тут же продавались ветки и букеты распускающейся вербы с ее серенькими мохнатыми почками, первым признаком наступившей весны. Хулиганства и приставания к прохожим не было, разве что старшеклассники-гимназисты старались достать «тещиным языком» до щеки встречной гимназистки или коснуться ее бумажным мячиком на резинке.

Помимо театров, двух цирков, нескольких кабаре, в Москве были народные дома (помню только один, там, где сейчас Дом кино).[103] Как грибы после дождя появлялись кинотеатры. Только на Тверской, от нынешнего телеграфа до площади Маяковского включительно, к началу войны 1914 года было пять «кинематографов». Самые большие московские кинотеатры дошли под старыми названиями до нашего времени: «Художественный» (Арбатская площадь), «Колизей» (Чистые пруды), «Форум» (на Садово-Сухаревской), «Уран» на Сретенке.[104]

«Художественный электро-театр» на Арбатской площади (нач. 1910-х гг.)

Но все это было лишь коммерческими предприятиями, помогавшими горожанам разогнать скуку. Подлинным искусством все они не занимались, а киноискусства в современном понятии в то время не было. Только Большой, Малый и Художественный театры могли служить и служили целям искусства. Да еще в цирке были Дуровы и клоуны Бим-Бом, отличавшиеся своим особым стилем и остроумием,[105] а первые и своей школой дрессировки разных животных. Остальные артисты цирков не отличались особым исполнением своих номеров, среди них было много гастролеров- иностранцев, задававших тон. По этой причине даже наши артисты часто выступали под иностранными именами.

После 1910 г. в Москве появились еще два вида новых зрелищ. Одно для буржуазии — скетинг-ринки, т. е. катки для роликовых коньков. В продаже появились роликовые коньки заграничного производства и вскоре скетинг-ринки превратились в место примитивного спорта, развлекательного зрелища и место знакомств с женщинами того типа, которые всегда появляются там, где скапливается развлекающаяся публика.

Второй вид — аэродром на Ходынском поле против Петровского парка.[106] Первые самолеты, их тогда называли только аэропланами, имели смешной вид с современной точки зрения. Особенно бипланы «Фарман», имевшие сиденье летчика такое, что с земли были видны его ноги с согнутыми коленями.[107] Аэропланы совершали взлеты, делали два-три круга над аэродромом на высоте нескольких десятков метров и затем садились. Народ, собиравшийся посмотреть полеты, располагался стоя на краю поля, которое охранялось верховыми казаками, осаживающими время от времени крупами своих лошадей напирающую публику.

Аэродром на Ходынском поле (1910)

Но и тут не обошлось без коммерции: были быстро сооружены примитивные деревянные трибуны со скамейками в несколько рядов и за плату можно было сидя наблюдать полеты.

Два городских сада — «Эрмитаж» и «Аквариум» — функционировали только летом.[108] Гастролировавшие там эстрада и оперетта не были целью посещения для большинства публики. Основной целью было времяпровождение в ресторанах на открытом воздухе, гуляние по коротким дорожкам вокруг клумб и, опять- таки, завязывание знакомств с дамами, внешне вполне приличными, но живущими за счет этих знакомств. Степенная и культурная публика эти места не посещала.

Сад «Эрмитаж» (1900е-1910е гг.)

Зимой открывались катки на городских прудах: Патриарших, Чистых, в Зоопарке и в других местах, в том числе и на Петровке во дворе дома № 26 (впоследствии каток «Динамо»). Вход всюду был платный, играл духовой оркестр. Катки посещались преимущественно учащейся молодежью, молодыми офицерами, кадетами, гимназистками. Случаи посещения катков рабочей молодежью мне не известны.

Мне рассказывали, но лично видеть не пришлось, что на Москве-реке зимой, около Бабьегородской плотины, что была чуть выше Каменного моста, собирался простой народ в попытках возобновить старинное русское зимнее развлечение — кулачные бои, «стенка на стенку».

Но, насколько мне известно, полиция это запрещала и дело ограничивалось только стычками двух маленьких групп. Там же, в церковный праздник Крещения 19 (6) января, совершался Крестный ход с большим стечением участников и зрителей, среди которых находились энтузиасты, окунавшиеся в прорубь — по-современному «моржи».