Мост через прошлое - страница 12

— У нас не клеится не из-за него. У нас не клеится потому, что ты меня не понимаешь, не слушаешь…

— Что слушать-то? О чем ты с подружками часами треплешься, с Галкой этой? Это же сдохнуть можно, Дина! Вы живете позавчерашним днем! Эти ваши книжки, киношка советская, барды замшелые! Ты хоть молодец, ребенка родила! А Галка — дура! Сидит в своей школе за нищенскую зарплату и поучает всех, кого ни попадя! Ладно бы только малолеток, а то еще и нас с тобой! Ах, мораль! Ах, нравственность! А у самой ни гроша за душой! На родительские подачки существует! Вот она, цена ее нравственности! Двадцать пять лет — и не замужем!

— Это теперь не обязательно. Быть замужем — не значит быть счастливой.

— Ты на что намекаешь? — неприязненно сощурился Сергей.

— Ни на что. Просто мне не нравится, что ты оскорбляешь мою подругу.

— Ох, Дина, Дина! Слова-то какие — «оскорбляешь»! Что на правду обижаться? Галка твоя — неудачница! И ты бы такой была, если бы не я. Вспомни, из какого болота я тебя вытащил! У нас квартира, живем отдельно от твоей мамаши, одеты-обуты, мальчишка растет. Чего вам, бабам, еще надо? Любая бы на твоем месте порхала от счастья! А тебе неймется. Все потому, что ты эгоистка. Никого не любишь. Никому не благодарна.

— Сережа, я тебе очень благодарна. Ты мой муж, я тебя уважаю. Просто… Ты же умный, рассудительный человек. У тебя семья. Мне казалось, ты хочешь этого ребенка.

— Так и есть. Федька, сын… Я за него горло перегрызу!

— Зачем перегрызать, Сережа? Почему нельзя жить спокойно, мирно, чтобы никому не было обидно? Зачем тебе эти пьянки? Ты же не был таким, когда мы познакомились!

— Правильно, Дина. Не был. Ты меня довела. Вот и ищу утешения.

— Чем же я тебя довела?

— Митькой своим. Меня-то ты небось никогда не любила, как его.

— Сережа, ради Бога! Как его — да, никогда не любила. Тебя любила по-другому. Как мужа, как отца своего ребенка. Я не понимаю, чего ты от меня требуешь!

— Не понимаешь? Ясно. Вот заведу себе другую, тогда сразу поймешь!

— Прекрати!

— Знаешь, Дина, какие у тебя глаза были, когда ты в тот вечер по сугробам за Митькой ползла? Собачьи. Влюбленные. Ты за него в огонь и в воду готова была. А теперь у тебя глаза холодные, равнодушные.

— Ты хочешь, чтобы я за тобой по сугробам ползала?

— Я хочу развестись с тобой.

Дина поперхнулась. Услышать такое от Сергея она не ожидала. Повисла пауза. Стало слышно, как в кухне из крана капает вода. Сергей стоял, отвернувшись к окну, сжав кулаки. Дине стало страшно. Она поняла, что муж не шутит.

Честно говоря, Дина никогда не воспринимала Сергея всерьез. Да, она была ему очень признательна за то, что много лет назад он подвернулся ей возле клуба как нельзя вовремя. Митя женился на Верке, и Дина потеряла его навсегда. Ей было так больно и так плохо, что просто необходим был рядом такой человек, как Сережа, — спокойный, уравновешенный, надежный, работящий, самостоятельный.

Лишь одно, причем начиная с самого раннего этапа знакомства, омрачало их отношения. Сергей совершенно не терпел разговоров о Динином бывшем ухажере. Даже косвенные упоминания о Мите выводили Сергея из себя. Лучшую подругу Дины, Галку, он недолюбливал не в последнюю очередь именно потому, что она одним своим существованием напоминала ему о прошлом Дины. Сам он о своих бывших избранницах тактично помалкивал.

— Встретила на днях Митю в центре, — как-то раз при Сергее заметила Светлана Алексеевна. — Одет с иголочки, машина новая. Преуспевает, судя по всему. Тебе, Дина, привет передавал. Жаль, что у вас с ним ничего не вышло.

Сергей промолчал, но после этого замечания два дня не звонил и не появлялся. На третье утро Дина сама набрала его номер.

— Сережа, извини, пожалуйста, — сказала она. — Митька для меня ничего не значит. В моей жизни никого, кроме тебя, нет. Я хочу, чтобы ты об этом знал.

На том конце провода долго молчали, а потом Сергей сказал:

— Я сейчас к тебе приеду.

Где-то год их отношения были просто чудесными. Сергей словно оттаял, стал нежным, очень внимательным.

Когда Дине исполнилось восемнадцать, Сергей возобновил разговор о заключении брака, и она, разумеется, согласилась.