Мой брат Сэм: Дневник американского мальчика - страница 28

Я вздрогнул от одной мысли о ковбоях.

— Они могут нас поджидать?

Отец пожал плечами:

— Они знают, что нам придется вернуться. Могикане говорят, что два дня назад на дороге в Риджбери ранили перегонщика скота из Норфилда, а скот угнали.

— Его убили?

— Никто не знает. На слухи нельзя полагаться. — Он покачал головой. — Не знаю, что делать, Тим. Если выпадет снег, то лучше добираться самым коротким путем, но мне не хотелось бы проходить через Риджбери.

— Если пойдет сильный снег, ковбои вряд ли станут дежурить на дороге.

— Может быть, — сказал отец.

Я замолчал.

Мы пошли быстрее. Я вел волов, а отец то шел рядом со мной, то садился на лошадь и ехал впереди. Я знал, зачем он это делает, — высматривает, нет ли впереди ковбоев.

Во второй половине дня пошел снег. Сначала слабый — легкие снежинки медленно кружились по небу.

— Проклятье! — воскликнул отец. — Проклятье!

— Может быть, он прекратится, — сказал я.

— Нет, — сказал он, — мы влипли.

Мы снова ускорили шаг. Скоро снег пошел сильнее и гуще. Холодало, и время от времени сильный порыв ветра бросал снег нам в лицо.

— Скоро он пойдет еще сильнее, — сказал отец.

— Может быть, он пройдет, — сказал я.

— Боюсь, что нет, Тим. — Он нахмурился. — Думаю, все-таки лучше пойти через Риджбери.

К часу дня уже шел настоящий снегопад. Ветер усиливался, снег хлестал по нашим лицам. Мы шли, опустив головы, я спрятал руки под рубашку, чтобы согреться.

К полудню мы достигли развилки дороги.

— Придержи волов, — сказал отец. Он стоял около повозки и осматривался. Выпало уже шесть дюймов снега, и конца этому не было видно. — Отсюда мы можем повернуть в Уилтон-Пэриш, — сказал отец. Потом покачал головой. — Не получится, Тим. В такую погоду мы не сможем идти всю ночь. Нам надо поспешить и добраться до Южного Салема, переждать у Платтов, пока снег не прекратится, а потом попытаться пройти через Риджбери.

Я чувствовал себя скверно. Лицо и руки замерзли, ботинки промокли насквозь, и ноги тоже начали замерзать. Я все время думал о ковбоях. Нам повезло, что мы ушли от них живыми. Теперь они наверняка кипели от злости и неизвестно, что сделают, если мы им снова попадемся.

— Отец, а нам могут дать конвой до Риджбери?

— Не знаю, — ответил он. — Мы попросим об этом.

Дорога казалась бесконечной. Из-за ветра и снега волы шли с трудом. Нам с отцом пришлось идти по обе стороны от них, чтобы они шли прямо. Они моргали, трясли большими головами и мычали, но разбушевавшийся ветер заглушал их мычание. Волов приходилось все время подгонять. Несколько раз они останавливались, как вкопанные. Тогда мы хлестали их, чтобы заставить сдвинуться с места. Казалось, это будет длиться бесконечно. Из-за метели я не мог понять, где мы находимся. Видимость была не больше двадцати ярдов, мы различали только лес и дома по краям дороги. Но отец ориентировался хорошо.

— Держись, Тим, — говорил он, — до таверны Гринов осталась только миля, а там еще три.

— А мы можем согреться у Гринов?

— Чем меньше людей будет знать, куда мы идем, тем лучше, — сказал отец.

Темнело. Волы упирались, и мы шли все медленнее и медленнее. Снега навалило уже по колено, волы скользили и спотыкались. Наконец стало так темно, словно нас похоронили заживо. Я шел впереди, а отец погонял волов сзади. Мы не разговаривали, только иногда отец произносил короткое ругательство. Было трудно не потерять дорогу, ориентироваться мне помогали ограды. Оборачиваясь, я с трудом различал в темноте волов и телегу. Отец сказал:

— Это перекресток. Осталось всего две мили, Тим.

Но эти две мили показались мне бесконечными.

Наконец впереди забрезжил свет, и мы увидели дом. Свет падал из его окон. Мы провели волов в коровник. Я дал им сена и пошел в дом вслед за отцом. На кухне в камине горел огонь, пахло кукурузными лепешками и горячей подливкой. Платты столпились вокруг меня, помогая снять промокшую одежду. Я разделся догола, и мне было все равно, что на меня смотрели девчонки. Меня завернули в одеяло, усадили у камина и дали тарелку с бобами и горячую кукурузную лепешку. Я вдруг засмеялся — так хорошо почувствовать себя в тепле и в безопасности.