Мой милый фото… граф! - страница 26

— Спи на кровати Джон, я могу спокойно спать и на полу, — сказала она, очень надеясь, что он примет предложение по поводу кровати, но не разрешит ей спать на полу.

— Тебе будет неудобно, — сказал он, встряхнув два одеяла и подушку. Она сжала губы в нетерпении, но он только сказал: — А мне будет здесь не плохо. Честное слово.

— Нет, не будет, — настаивала она, — это так глупо. Почему бы нам обоим просто не разместится на этой кровати? Она достаточно просторная.

Джон опустил глаза, заставив себя сложить одеяло.

— Да нет, честно, мне будет хорошо Эмма. — Он наклонился вниз, и мышцы у него напряглись.

Эмма скользнула в кровать и попыталась прикрыть глаза. Надо перестать думать о его красивой фигуре: плечах ногах, мускулистой груди. Однако мысли вращались, как назойливая мошкара.

— Спокойной ночи, — сказал он, не повернув головы в ее сторону.

Эмма кивнула. Он выразился вполне ясно, и надо выкинуть из головы романтические бредни довольствоваться простой дружбой с хорошим парнем, с которым их связывала двухлетняя переписка. О Господи, да он даже и не смотрит в ее сторону! Но, если хорошенько подумать, может, оно и к лучшему. Сердце у нее гудело как колокол, щеки горели красными маками.

— Конечно, если ты настаиваешь… — сказала она, чувствуя себя возбужденной. — Но если ты беспокоишься, что я неправильно пойму решение спать вдвоем…

Он повернулся к ней и посмотрел на нее зелеными глазами.

— Что ты неправильно поймешь, Эмма? — Едва заметная улыбка коснулась уголков его губ.

— Ничего… я только имела в виду, что хорошие друзья могут разделить постель… иногда. — Голос у нее осекся, когда она сама услышала, что сказала.

Какое-то время они смотрели друг на друга молча, ни один не мог вымолвить ни слова. Наконец он сказал:

— Да, я должен признать, что на полу спать не особенно удобно.

— Ну же! — Она вылезла из-под одеяла и взяла с пола второе одеяло, скатала его в валик и разместила в центре кровати. — Вот так: вот твоя сторона, а вот моя. — Неожиданно она почувствовала себя так, словно они находились в старинной комедии 30-х годов.

Он серьезно взглянул на нее.

— Я бы никогда не хотел тебя обидеть, Эмма.

Это заявление было так неожиданно, что она поняла, что выглядит поразительно нелепо.

— Обидеть меня? Но как? Чем ты можешь меня обидеть? Что ты имеешь в виду?

Несколько секунд спустя он покачал головой.

— Я имел в виду, что очень уважаю тебя. Я бы никогда не смог воспользоваться твоим доверием. — Он выглядел чересчур серьезным… — Помни это, ладно? Неважно, что может случиться…

— Конечно, о чем ты говоришь! Ты собираешься перебраться с пола перед самым рассветом или как? Он только улыбнулся.

— Нет, я как раз думал, как я рад, что встретил тебя. — Он присел на кровать, протянул руку к валику одеяла, которое она так предусмотрительно расположила. — Только можно я уберу эту немыслимую вещь? — спросил он со смехом в глазах.

— Давай, — сказала она, затаив дыхание.

— Кровать и так слишком узка, а этот валик занимает много места, — объяснил он.

— Ну да, я понимаю, — согласилась она. Она почувствовала, как его глаза скользят по ней. Внезапно в своей ночной рубашке с Микки Маусом Эмма почувствовала себя голой и побыстрее накрылась одеялом. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — услышала она его голос.

Свет погас, и под ним скрипнула кровать, когда он лег на свою половину. Эмма должна была держаться на самом краю, внимательно следя за тем, чтобы не упасть с кровати и в то же время чтобы не наткнутся на Джона. Когда он лег, она почувствовала, как он случайно коснулся ее ногой.

Так она никогда не заснет.

Долгое время, они лежали в полной тишине. Церковные колокола отбили полночь, потом половину первого.

Эмма перевернулась на спину и уставилась в потолок полусумеречной комнаты. Ее нога касалась его, и она могла чувствовать прикосновение каждого волоска к своей коже. Между ними все больше нарастало напряжение. Ему было очень трудно сопротивляться желанию коснуться ее руки. Эмма успела несколько раз услышать звон колоколов, прежде чем решилась спросить:

— Джон, ты не спишь?

Он тут же ответил: