Мой неожиданный сиамский брат - страница 53

'Духи' шли, совершенно не опасаясь засады и даже вертолетов, которые редко появлялись в этом районе. Неторопливо двигались верблюды, столь же неторопливо шагали рядом вооруженные 'калашами' и 'бурами' погонщики и охранники. Но головной дозор все-таки был. Пятеро пеших душманов, все вооруженные автоматами, шли метрах в пятидесяти впереди основного каравана, держа оружие наперевес. Но и дозорные чувствовали себя в безопасности и не осматривались по сторонам. Просто шли, картинно изображая готовность к бою, видимо для начальства.

Как и было оговорено, Антон выстрелил первым. Выстрелил, когда дозор оказался как раз напротив замыкающей засаду пары из Жабо и Тулы. Цепочка огоньков, заметных в подступающей темноте, расцвела на земле прямо напротив каравана. Каждый из спецназовцев сделал по два, а некоторые и по три точных прицельных выстрела, прежде чем душманы опомнились и попытались залечь за тушами убитых верблюдов, открыв ответный огонь.

Первым же выстрелом Рыбаков снял самого важного из 'духов', шедшего в центре колонны. Затем еще одного, который пытался командовать, что-то крича растерянно мечущимся под огнем афганцам. Затем он дернул переводчик вниз и дал заранее оговоренный сигнал, выпустив одной длинной очередью десятка два патронов. И на этом бой фактически закончился — Жабо открыл огонь из ПК, короткими очередями подавляя любые попытки открыть ответный огонь. Недостреленных пулеметным огнем духов добили остальные спецы, даже не меняя огневых. Прошло несколько минут и над пустыней воцарилась тишина, прерываемая только стонами недобитых душманов и криком одного из верблюдов, которого заставил замолчать еще одной очередью Жаботинский. Контроль проводили в уже наступившей темноте, с помощью трех ПНВ, имевшихся в группе. Потом развели несколько костров, обозначив площадку, и стали ждать прилета вертолетов...

Отработали неплохо, захватили почти полсотни китайских и 'египетских' автоматов, шесть пулеметов и даже одну китайскую копию семидесятипятимиллиметрового безоткатного орудия. Ну и боеприпасы. Последние, за исключением снарядов к безоткатке, взорвали на месте, использовав опыт Тулы и привезенную вертолетчиками взрывчатку. Получившийся фейерверк наблюдали уже улетая с места, в иллюминаторы 'восьмерок'.

Этот выход оказался самым успешным из всех. Еще один успешный выход провела группа немецких товарищей. В указанном месте группа высадилась с вертолетов и успешно отработала, 'забив' на месте небольшой караван.

Но, наследив однажды, спецназ волей-неволей повысил бдительность 'духов' в пустыне. Теперь высадка группы с вертолета фиксировалась наблюдателями. Это только непосвященному кажется, что пустыня пустынна и безжизненна. На самом деле она полна живет своей насыщенной жизнью, причем не только насекомых и пресмыкающихся. В пустыне у душманов тоже были свои глаза и уши. Поэтому еще несколько выходов прошли впустую. И пришлось срочно придумывать, как выйти из создавшегося положения. А подсказал решение опять Маланг, вновь приехавший в отряд вместе с Мальцевым.

Леонид Ильич сидел и внимательно слушал, как Байбаков спорят с Машеровым по поводу нескольких предприятий.

— Эти точно надо относить ко второй категории, — уверял Николай Константинович.

— Неужели? И зачем нам столько титана? Кастрюли и тарелки делать? Или лопаты? Не жирно будет? Так куда мы его будем девать? Продавать?

— А почему бы и не продать?

Спор грозился затянуться и оба спорщика уже поглядывали на Генсека, но тот молчал, вспоминая, как при обсуждении доклада двадцать шестому съезду получил чувствительную плюху от Байбакова и приглашенных им экономистов. 'Леонид Ильич, вы нас извините, но разговоры о том, что малые предприятия эффективней не соответствуют реальности. В действительности все строго наоборот. Чем крупнее предприятие, тем меньше накладные расходы. Да и предложенные вами гибкие линии проще устанавливать именно на таких заводах. За рубежом, а именно в Азии, так и поступают'. Тогда Брежневу пришлось признать свою ошибку публично, и сейчас он не хотел второй раз попасть в ту же ситуацию. Поэтому, когда оба спорщика, утомившись, дружно аппелировали к его авторитету, он лишь предложил дополнительно проработать вопрос, потому что доводы обоих сторон, на его взгляд, одинаково взвешены.