Моя жизнь с русскими. Или Свой среди чужих - страница 21

– Ball! – твердила игрушка.

– Ball! – согласился Ваня. И тайна была раскрыта. Русские наши друзья здесь приносили нам кучи игрушек, когда он только родился. Оказывается, зараза распространяется русскими же….

Но было еще одно мнение. Я рассказал своему другу в Москве обо всем этом, и он мне курьезную историю рассказал в ответ.

– Я часто слышу, что если ты хочешь, чтобы твой ребенок говорил по-русски, надо говорить с ним по-русски дома, и тогда он автоматически будет владеть, так сказать, домашним языком. Может, помнишь, в моей компании работала девушка из Боливии? У нее родился сын, и она, понятное дело, с ним говорила по-испански. Ему теперь три года, он не ходит еще в школу, в детский сад не ходит и, когда он играет один, то разговаривает сам с собою по-русски. Вот так.

Работаю сейчас с корейцами и невольно сравниваю их с русскими. Нельзя сказать, что они прямо друг на друга очень похожи. А вот некоторые моменты на прошлой неделе показались мне все же курьезными, почти что связанными.

В первом случае один у другого хотел курево стрельнуть, но когда увидел, что у того последняя сигарета, не стал. Вспомнил я тогда русскую поговорку: последнюю сигарету даже мент не берет. Показалось мне, будто аналогичный случай только что случился, и я поделился своими наблюдениями с корейцем, на что он ответил:

– Да это действительно есть, только не так у нас, а вот как: последнюю сигарету человек ни за что не отдаст. Поэтому я и не стал спрашивать, все равно не отдаст мне.

Вот. Второй случай произошел вечером. Шел по коридору от своего кабинета и свистел от избытка, что ли, хорошего настроения. Иду я, и прибегает ко мне девушка, вся с ума сходящая:

– Что ты делаешь?! Прекрати сейчас же!

– Что прекратить, чувствовать себя хорошо? – говорю.

– Нельзя свистеть в здании! – говорит.

Вот как!

– А что, деньги, что ли, – говорю, – уйдут? Впрочем, я не первый раз так, а ты раньше ничего не говорила.

– Раньше, – говорит, – ты свистел до заката, а сейчас уже темно на улице.

«Как интересно», – подумал я.

– А деньги, – говорю, – только после заката уходят в Корее?

– Да не деньги и не уходят, а змеи и приходят. Перестань!

Третий случай связан с тем, что сейчас читаю Достоевского, «Дневник Писателя». Там прочитал «…что всякий ребенок, достигая первых трех лет своей жизни, уже приобретает целую треть идей и познаний, с которыми ляжет стариком в могилу».

И в тот же самый день, когда я это прочитал, говорит мне девушка по какому-то поводу корейскую пословицу: у трехлетнего ребенка есть уже все привычки, с которыми ляжет в могилу.

Вот!

Меня все эти незначительные чепухи поразили сильнейшим образом, ну, какие совпадения! Какие очень, почти похожие вещи! Как это может быть, что они такие похожие, и в то же время не совсем? Очень, по моему, интересненько.

Четвертый момент чисто, может, случайный и явных связей не имеет ни с чем, но и он, по-моему, тоже достаточно интересненький. Один мой студент, мальчик такой, курицу не ест из-за России. Вместо того, чтобы заниматься глаголами, как надо было, он рассказал мне эту историю.

С отцом (отец у него какой-то крупный человек в компании «Самсунг») поехал на экскурсию в Сибирь на рыбалку, потом в Татарстан, на страусиную ферму. Рыбалка ему не понравилась, потому что доставили их на место, а потом и забрали на старом кукурузнике, и ему было страшно. Летчика, говорит, не понимал. Смеялся тот, когда взлетели, будто очень доволен, что получилось, и сам не поверил в свое счастье. Потом, когда приземлялись, просил, чтобы все молились за удачное приземление. Студент не видел в этом ничего смешного.

На ферме больше понравилось, пока не заставили их ездить верхом на страусах. Опять-таки боялся. Может, говорит, для русских это обыденное занятие, ездить на страусах, а у корейцев – нет, у корейцев минимальное общение с животными (даже с насекомыми) редко встречается, ну когда-то в глубоком детстве видел муравья. Поэтому сначала отказался. Но от него не отставали, и в конце концов он согласился. Бегала эта курица, говорит, по началу дружно, ничего. Но потом, говорит, не хотела останавливаться. Фермеры пытались курицу большую поймать, а не могли. Бежала, бежала, у него руки устали, он не мог больше держаться. Упал. Лежит на земле, больно, но вроде уцелел. Лежит, и подбегает к нему курица, не страусиная, а настоящая, и начинает ему клевать лицо. Хотел он сопротивляться, а сил нету, руки не может даже поднять. А курица, рыбий глаз, в лицо все целится, клюет. Страх и ужас его объяли, но он бессилен был что-то делать. Лежит в грязи (тоже необычное для него дело) и переживает за свою жизнь. До сих пор не может терпеть даже запах курицы.