Можно купить все, только не любовь (СИ) - страница 9

Но неужели она не узнала моего голоса? Я и сама не заметила того, что голос мой был будто не моим вовсе. Он был хриплым, грубым, уверенным и… Мужским.

Я протянула ей руку и подняла её. Она до сих пор не видела моего лица. Зрение, говорят, быстро привыкает. Вот и мне удалось разглядеть её прекрасное лицо. Глаза были испуганными и уставшими, а еще… Она плакала.

Я не могу выразить словами то, что чувствовала в тот момент, когда увидела её слезы. Всё внутри меня перевернулось, кулаки сжались, всё тело оцепенело и кажется, было очень трудно удержаться, чтобы не обнять её, не успокоить.

“Она нужна мне! Как никто другой нужна! Я хочу вечно видеть рядом с собой эти глаза! Я хочу чтобы эта женщина была счастлива… Была счастлива рядом со мной”.

Я подняла её сумку, всунула ей в руки и обняв, сказала:

-Успокойтесь. Все хорошо. Уже все позади, можете не волноваться.-мой голос неизменно оставался твердым.

Она вдруг очень крепко обняла меня и прошептала:

-Спасибо вам… Спасибо огромное.

Она так громко всхлипывала, что это заставляло меня безумно волноваться за неё.

-Ну, хватит плакать. Я с вами, а значит все нормально и ничего вам не грозит. Правильно ведь?

-Да…-закивала она, по-прежнему не выпуская меня из своих крепких объятий.

-Где вы живете?-все старалась прикидываться я, будто не понимая, кто передо мной.

-На Зеленой…-отрывисто говорила она, потихоньку успокаиваясь.

-Хорошо. Давайте я подвезу вас? Мой водитель, точнее.

-Да… Я так вам благодарна!

Пока мы шли к машине, Татьяна Алексеевна всё расспрашивала меня:

-Вы не ранены?

-Нет, со мной все в порядке.

-Хорошо…

-Позвольте спросить… А что вы делаете здесь в такой поздний час, так далеко от дома?

Она поколебалась и ответила:

-Меня… Мы с мужем поссорились. Я к подруге ночевать идти собиралась. И вот… Тут этот подонок!

-Значит, вам ночевать негде?-спросила я, не смотря на женщину, которая в свою очередь всё время глядела на меня.

-Выходит, что так… Я… Следовало бы мне сейчас попросить вас проводить меня до подруги, но она та еще… Расскажет все мужу. Можете добросить меня до гостиницы?

-Какие гостиницы? Послушайте, конечно мы с вами не знакомы, но у меня огромный дом. Будете как дома.

Не знаю, на что я надеялась, но попытка не пытка.

-Нет, вы простите. Но мне на сегодня неудачных знакомств хватило. Да и не в моих это правилах к мужчине в первую ночь знакомства ехать.-её фраза показалась мне странной.

Заметив, что мы уже подходим к автомобилю, я поняла, как мне вырулить ситуацию.

-Мужчина? Вы приняли меня за мужчину?-я дружелюбно засмеялась.

Женщина попыталась вглядеться в моё лицо, но на мне был капюшон и поэтому это было нереально.

-А… Вы не мужчина? Но как же тогда…

Я открыла дверь в машину, усадила её, обошла авто и села рядом. Наконец она могла увидеть меня. Я сняла капюшон и улыбаясь, посмотрела в её глаза.

Она была поражена увиденным.

-Аня… Энни! Это ты?! Господи, ты все это время была со мной? Ты меня спасла? Но… Твой голос! Он же не твой!

Я покачала головой и откашлявшись, сказала:

-У меня иногда такое бывает.

-А ты знала что это я?

-Нет. Только после того, как вы упомянули о ссоре с мужем.

Учительница, кажется, немного покраснела от стыда.

-Татьяна Алексеевна, не беспокойтесь. Все между нами.

Вдруг водитель открыл окошко и спросил:

-Энни? Куда мы едем?

Я бережно положила свою руку на её и сказала:

-Ну теперь-то вы можете согласиться переночевать у меня?

Она задумалась и прошептала:

-Спасибо.

Я посмотрела на водителя и сказала:

-Давай домой.

Казалось, это был мой шанс. Я оказалась в нужное время в нужном месте. Это судьба, не иначе. Я благодарила Господа за то, что предоставил мне возможность хоть один день побыть наедине с самым дорогим и любимым для меня человеком.

До дома мы доехали молча.

Зайдя в дом, Татьяна Алексеевна поразилась увиденному. Конечно, что уж говорить о моем доме? Как никак, это был самый дорогой дом самых богатых людей в городе. Учительница поражалась всему: от итальянского кухонного гарнитура, до огромной книжной библиотеки.

Вдруг я заметила что её одежда была грязной, а джинсы - порваны.

Она с сожалением осмотрела себя и вздохнув, проговорила: