Мрачная комедия - страница 32

Он забросил наживку с таким жирным червячком, которую Розански, даже не желая этого, должен схватить. Уж очень соблазнительной была наживка.

И какая наживка! Во-первых, О'Мара — лучший агент, когда-либо работавший в разведке его страны. Во-вторых, О'Мара на тарелочке; затем, если удар не достигнет цели, — О'Мара, Гелвада и Танга де Сарю, три великолепно обученных, опытных, матерых разведчика и контрразведчика, которые во время войны наносили удар за ударом прямо в сердце Германии и каждый раз пускали ей кровь. Розански не сможет упустить такую наживку.

Куэйл подумал об этой троице и пожал плечами. Он надеялся, что им и на этот раз повезет. Нельзя сделать омлет, не разбив яиц. И если уж необходимо, чтобы они были разбиты, то уж эти три экземпляра не так-то легко и разбить.

Для Куэйла было характерно, что себя он не включал в этот омлет, хотя Розански уже мог знать о его существовании и мог принять меры, чтобы уничтожить его.

Зазвонил внутренний телефон. Куэйл подошел к столику и взял трубку.

— Мистер Куэйл, — раздался голос Миры, — я только что получила сообщение Второго отдела. Ваши соображения о подлинном Тодрилле были верными. У меня здесь описание и имя руководителя группы маки в районе Гуареса. Кроме того, с вами хотят связаться из одного из отделов «М». Они позвонили по контактному номеру.

— Хорошо, — ответил Куэйл, — я подойду.

Он прошел через спальню, коридор, гостиную, еще один коридор и вошел в кухню. Открыл дверцу кухонного шкафа, толкнул заднюю стенку и прошел в смежную комнату. Комната была большая, оборудованная двумя столами и дюжиной стальных несгораемых шкафов. Стены были увешаны крупномасштабными картами побережья Бретани. На камине стояла дюжина телефонов. Мира сидела за своим столом, трубка коммутатора была в ее правой руке.

— У вас усталый вид, — сказал Куэйл.

— Я действительно очень устала, — ответила она, — это дежурство не было интересным. Но через полчаса придет Элеонор.

Куэйл кивнул и спросил:

— Кто из «М» хотел меня видеть?

— Полковник Мейзон. Он звонил дважды. Первый раз, я думала, вы еще спите. Да он и не настаивал на важности разговора.

— Позвоните ему, — кивнул Куэйл.

Она набрала номер, вставила штекер в гнездо коммутатора и сказала: «Номер три».

Куэйл взял одну из трубок на камине.

— Привет… Мейзон? — он немного послушал. Наконец сказал:

— Нет… он не сможет. Они никогда не говорят. И нам нельзя идти работать на них. Надеюсь, что они повесят его вовремя.

Он положил трубку и стоял, прислонившись к камину и держа руки в карманах халата. Через некоторое время он сказал:

— Мы выбрались с Пэлл-Мэлл вовремя.

— Что-нибудь случилось, — спросила Мира, приподняв брови.

Он кивнул.

— Парень, который занял после нас наш офис, — поляк. Он задержался в помещении до ночи. Я думаю, переставлял что-то.

— Да? — спросила она, глядя на него с беспокойством.

— Он вышел из здания где-то около полуночи и повернул на Сент-Джеймс-стрит. Его застрелили в двадцати ярдах от входа в здание. Мейзон сказал мне, что внешне он очень похож на меня.

— Он умер? — спросила она. Куэйл кивнул.

— Полиция уже взяла стрелявшего. Утверждает, что он югослав или что-то в этом роде. У него нет документов, и он не может объяснить, почему он в Англии. Он даже не пытается это сделать, и вообще ничего не хочет говорить. У него нашли пистолет и, если стреляли из него, его повесят.

— Они нацеливались на вас. Вам нужно быть осторожней.

— Почему?

Она не ответила.

— Позвони графине, — сказал Куэйл, — и передай ей материалы, полученные от Второго отдела, а также имя и адрес парня из маки в Гуаресе. С сегодняшнего дня, разговаривая с ними, используйте позывные. Это будет цифра, которая является суммой числа месяца и числа дня недели. Графиня, разговаривая с вами, должна назвать число месяца плюс число дня недели плюс три, Гелвада — все это плюс два, О'Мара — плюс один.

— А как насчет служанки Иветты? — спросила Мира.

— Не думайте о ней. С этого момента она не будет пользоваться телефоном. А им я через минуту сообщу, что они находятся на прямой связи. Спокойной ночи.

Он вышел.

Она начала звонить по парижскому номеру. Дверь на дальнем конце комнаты открылась. Вошла Элеонор Фрайн, ее сменщица. Это была высокая блондинка, внешне выглядевшая глуповатой. Своим друзьям она говорила, что она дизайнер по интерьеру и очень интересуется балетом. Элеонор была одной из четырех секретарей Куэйла, дежуривших при нем круглосуточно.