Мудрецы Талмуда - страница 19

. С той поры прозвище Ахер накрепко пристало к бен Абуе. Не было больше мудреца, законоучителя в Израиле. Место рабби Элиши занял Ахер. Несмотря на все объяснения, судьба Ахера продолжала тревожить мудрецов. Как могло случиться, что мудрец, который столько усилий затратил на изучение и преподавание Торы, пренебрег ею и вступил на путь, уводящий от нее прочь? Беспокойство, порожденное поступком Элиши, проистекало не только из сделанного им выбора. Несмотря на вновь обретенные радости жизни, он, судя по всему, был несчастен. Сделавшись другим, Элиша обрек себя на страдания. По крайней мере, таким видел его рабби Меир, единственный из мудрецов, не отвернувшийся от изменника с гневом и отвращением. Раз за разом рабби Меир уговаривал Элишу раскаяться. Ахер не казался ему уверенным в себе, счастливым той жизнью, какую избрал для себя. Элиша, казалось, обречен на несчастье. В своей прежней жизни, в мире Торы, он ощущал себя ущемленным несправедливостью, творящейся вокруг, и страдал от сознания могущества зла. Но и в том мире, в котором он обитал теперь, Ахер остался чужим. Зло не претворилось в его плоть и кровь, как он, быть может, рассчитывал. Несправедливость по-прежнему доставляла Элише страдания — с той только разницей, что теперь он творил ее сам. Вновь и вновь Ахер вступает с евреями в пререкания, вмешивается в их дела [8]. Человек не может в одночасье избавиться от своего внутреннего содержания. Несмотря ни на что, в душе Ахер оставался евреем. Не утратил он и знания Торы. Более того — он все еще способен был обучать ей. Талмуд рассказывает, как в одну из суббот рабби Меир сопровождал Элишу, ехавшего верхом, и услышал от него разъяснения по многочисленным вопросам, затрагивающим разные области Торы [9]. Долгие годы Элиша стремился разрушить еврейский мир — не только в своей душе, но и вовне. Но в последний период жизни он был близок к признанию своего поражения. Да, восстание Бар Кохбы разгромлено, рабби Акива убит, но Элиша не чувствует, что зло окончательно победило в его душе и в мире. Он еще пытается продемонстрировать свое превосходство над рабби Меиром, одним из младших учеников рабби Акивы: Учитель твой не так говорил! Однако раз за разом Ахер возвращается к той же мучительной для него теме. Он говорит о своей неспособности вернуться к вере отцов. От фигуры Элиши теперь веет трагизмом безысходного отчаяния.

Элиша бен Абуя разрушил не только собственный мир. По той дороге, по которой он ушел из еврейства, Ахер пытался увести других. Чужой мир обладал, по его мнению, неоспоримым преимуществом — это был мир победителей. Могущество римских орлов доказывало правоту тех, кто желал шествовать под сенью их крыл. Но прошло время, и Элиша ощутил себя всего лишь грешником. К своему несчастью, он не был тем грешником, который преступает закон тайком, прячась за закрытыми ставнями. Великий в глазах своих соотечественников, Элиша стал совратителем малых сих. И потому он знал, что ему не будет прощения. Об этом Элиша говорит рабби Меиру: Я слышал голос, доносящийся из-за завесы. Он звал: возвращайтесь, сыны неразумные — все, кроме Элиши! Путь раскаяния открыт для всех. Для всех, кроме одного-единственного — Элиши. Ему дано было многое познать. Он исполнился мудрости Торы, удостоился славы. Но падая с достигнутой высоты в бездны греха, мудрец пытался увлечь за собой других. А такому человеку, по мнению Элиши, не приходилось ожидать снисхождения. И потому врата раскаяния были закрыты перед ним.

Элиша бен Абуя умер в одиночестве. В своем новом обличье он не приобрел учеников, готовых повторить его судьбу. Бывший мудрец ушел из жизни, как некогда ушел из еврейства — оставив за собой болезненный след. Этот след изгладился нескоро. Загадка жизни Элиши еще долго тревожила современников и потомков.

Элиша не умер бездетным. Сохранился рассказ о его дочерях, которые пришли к рабби Иеѓуде ѓа-Наси за подаянием. Рабби колебался, принять ли их, или оттолкнуть, и в конце концов разразился слезами. Он определил дочерям Элиши содержание, и этим актом вновь ввел их в общину