Муха в вине - страница 30

Лина долго пила кофе и уже рассматривала присутствующих. Их было немного и в основном пожилые пары. Молодые предпочитали клубы и танцплощадки на море. За столиками сидели иностранцы и местные. Велись спокойные разговоры, отдельные слова которых доносились до Лины. Она улыбалась, глядя на них, они были ей симпатичны, как могут быть милы семейные пожилые пары в зрелом возрасте, не требующие дополнительных услуг от своих детей и не ноющие за их невнимание. Здесь были люди, знающие себе цену и принимающие спокойно свою старость. Лина, глядя на них, очень хотела бы себе такую же. Она вздохнула, допила остатки, и пошла к выходу, кивнув на прощанье той молодой официантке. Та помахала ей рукой в ответ.

Лина еще долго бродила по проспекту, заглядывая в витрины магазинов, прислушиваясь к говору на разных языках, прохаживающихся людей, принюхивалась к запахам сдобы, доносящихся из открытых дверей маленьких пекарен. Не выдержав, глотая слюни, она все-таки вошла в одну из них и, с помощью веселого продавца, накупила себе выпечки в два пакетика. Потом еще купила, соблазнившись, три кулька разных орехов и, основательно затарившись, вернулась в свой номер. Скинув покупки на стол гостиной, залезла в холодильник и налила охлажденной воды. Приоткрыла двери балкона и вышла. Поглядев вниз на освещенный проспект, присела в плетеное кресло, поставив стакан на столик перед собой. Потом, вспомнив про свои покупки, принесла пакет с выпечкой и с удовольствием съела, что в него было положено, запивая водой. Облизнув сладкие пальцы, хмыкнула:

— И так начинаем поправляться.

Приняв прохладный душ, улеглась на атласные простыни и закрыла глаза.

— Опять, про жениха, что ли подумать? — улыбнулась она, смежив веки, и заснула с улыбкой на лице.

Весь следующий день она посвятила компу. Не вылезала из-за него, до обеда — искала клинику с хорошими отзывами, помимо той, которую предложили в Москве ее врачи. Но пока еще не решила что-то окончательно и нужна была помощь Тамары.

— Ей видней, — рассуждала она, прикрывая крышку ноута, — и совет врача необходим даже здесь, в стране отличных медицинских услуг.

Спустившись в ресторан гостиницы, заказала овощные блюда с бараниной. Выпив сок, поднялась в номер и прилегла, отдохнуть и подумать. Но сон тут же сморил ее веки.

— Надо же, как влияет на меня Израиль, — это были ее последние мысли.

Очнулась от настойчивого звонка службы обслуживаний. Подскочила и схватила трубку.

— Мадам Орлова, к вам гостья. Вы можете принять? — послышался вежливый мужской голос.

— Да-да, обязательно, — откликнулась Лина, — пропустите.

Бросившись в туалетную, она быстро ополоснулась и выскочила, надевая майку прямо на голое тело. И в это время услышала стук в дверь. Распахнув, увидела улыбающееся лицо подруги и бросилась в объятия.

— Ну что ты, что ты, — гладила она ее по спине, и ласково заглядывала в лицо, — давай-ка пройдем и присядем. И налей мне воды и похолодней, — улыбнулась она, оторвавшейся от нее Лины.

Девушка прошла к холодильнику и извлекла бутылочку из самого холодного отсека. Она тут же покрылась инеем, и капельки воды стекали по ее стенкам. Открыв, Тома припала к горлышку и выпила одним махом.

— Хороша водица из колодца, — засмеялась она, оставляя пустую на столике, а сама в изнеможении плюхнулась в кресло.

Лина смотрела на женщину, и до нее не доходило еще, что та сидит перед ней и смотрит веселыми глазами. Ей все казалось, что это, как и всегда видеомост и все может исчезнуть.

— Я так рада видеть тебя, Тома, ты себе не представляешь, — проговорила она тихо.

— Я тоже рада, милая, — откликнулась она, разворачивая небольшой деревянный веер и обмахиваясь, — Рассказывай.

Лина вздохнула и начала свою исповедь.

Прошел час, за ним второй, а она все говорила и говорила. Тома уже не обмахивалась, сидела, сложив руки на груди, всматриваясь в расстроенное лицо девушки. Ей было больно наблюдать и слушать то, чем сейчас откровенно делилась Лина — не только фактами, но и своим отношениям к ним. Ей надо было выговориться, и Тамара давала ей такую возможность. И когда девушка замолчала и взглянула на ту, она тяжело вздохнула.